— В самом деле, — ответил Сергей после минуты раздумий. — Раньше не замечал. Слишком у тебя призрак заразительный.

— И не говори, — улыбнулся я. — Так что ты имел в виду, когда говорил, что помогаешь именно мне? У меня не было цели искать информацию в Европе.

— Всё просто, друг, — Серёга пару секунд молчал, выдерживая интригу. — Кто владеет информацией, тот владеет всем миром.

— Так, погоди. Я на мировое господство не замахивался, — усмехнулся я. — Даже не задумывался об этом.

— Не ври лучшему другу.

— А я и не вру. Вот серьёзно. У меня дел выше крыши.

— Ага. А ещё батя тут поговорил со своим другом. Он из высшей аристократии. Фамилию не знаю только…

— Подслушивал?

— Конечно. Домашнюю систему отца я взломал в первую очередь. Потом уже переключился на службу безопасности его компании.

— Помню, помню, — отмахнулся я и усмехнулся. — Уже весь твой карьерный рост, как хакера знаю так подробно, что могу тебе автобиографию написать.

— Ловлю на слове! В общем, друг бати рассказывал, что скоро весь высший свет приедет в Смоленск. К тебе. И не надо быть гением, чтобы понять: все они поддерживают тебя.

— Пока я не выслушал их предложение, ничего не решено.

— Они пойдут на любые твои условия.

— С чего бы?

— Давай будем честны. Только у тебя одного во всей империи хватило сил, чтобы сразиться с Пожирателем душ. Перед ним архимаги дрожат от страха. А ты, вроде простой мастер, но нашёл выход. К таким, как ты, тянутся.

— Серёг, лидерство и мировое господство — это разные вещи.

— Ага, ага, — покивал головой друг. — Вот посмотрим лет через пять, где ты будешь. Уверен, что высоко. Выше, чем ты представляешь себе это сейчас. Гора-аздо выше.

Я улыбнулся, не принимая слова Серёги всерьёз.

Но в одном он точно был прав. Тот, кто обладает информацией — правит миром. И сейчас мне нужно было уничтожить все ниточки, что вели к душе и телу Градимира Великого. Стереть оцифрованные и поставить запрет на новые упоминания.

С Серёгой я был честен. Он стал единственным человеком, кому я рассказал про душу светлого бога, и какую беду она может принести в этот мир, если сможет вернуться. Это будет хуже, чем то, что сейчас творит Пожиратель душ, или как его называют в древних легендах — тёмный бог.

— Погоди, Лёх. У меня сейчас весь мир с ног на голову перевернулся. Ты не шутишь? — удивлённо спросил Серёга.

— Ни капли. Я доверяю тебе настолько, чтобы об этом рассказать.

— Похоронить тайну сотворения магии и регатов, — задумался Серёга. — Поставить программу цензуры не проблема. В Российской империи. В других государствах придётся делать это тайно. А на Новой Земле и вовсе глобала нет.

— Как нет? Там, что одни дикари живут?

— Бери выше. Там правят ментальные маги. И у них своя система хранения информации — артефактно-магическая. Но сомневаюсь, что тело Светлого бога могло оказаться именно там.

Тогда этот материк ещё не открыли, что сводило шансы к минимуму.

— Знаешь, а ведь выходит, что и тело у Светлого бога настолько сильное, что его не смогли уничтожить, — задумался Сергей.

Ох, надеюсь, что это тело не достанется Пожирателю душ. Хотя он-то наверняка знает, где покоится его главный враг. И если мог бы вселиться в его тело — то уже бы это сделал.

У Сергея ушло не больше часа на настройку цензуры. Он даже установил дополнительные скрытые программы на сервера правительств других стран. Везде, кроме Европейской Республики, доступ к секретным данным которой, он так до сих пор и не получил.

Но это дело ближайшего времени.

К завтраку подтянулись и остальные ребята. Илья первым делом направился к Свете. Он принёс ей огромный букет красных роз, и пищание от восторга сестры после такого подарка было слышно даже через три комнаты.

— А мне ты таких букетов не даришь, — заявила Дина Косте.

У бедного парня вытянулось лицо. Он понятия не имел, что отвечать. И я его понимаю, сейчас любая фраза может звучать, как провокация.

Я кивнул Диане, которая сидела с нами в гостиной за компанию. Она расположилась на кожаном кресле в углу комнаты и тыкала пальчиком в телефон. Но мой жест заметила.

— Дин, ну ты чего? — улыбнулась княгиня.

— Как чего? — не поняла Лазарева.

Виталик же с интересом наблюдал. И кажется, сейчас больше сочувствовал Косте из-за того, что друг попал в столь неловкую ситуацию.