Шрифт:
[Вы жестоко разделались с заместителем, пытавшимся захватить власть, и полностью подчинили себе всю группировку.]
[Некоторые авторитетные члены группировки выступили против вашего восхождения на вершину власти. Один из них публично унизил вас перед другими, назвав «альфонсом на побегушках».]
[На следующий день Анна Викторовна хладнокровно приказала убить оскорбившего вас авторитета. После этого никто из них больше не осмеливался даже косо посмотреть в вашу сторону.]
[Благодаря всесторонней поддержке Анны Викторовны, вы наконец полностью подчинили группировку своей воле и стали ее неоспоримым лидером.]
[Заполучив контроль над группировкой, вы начали стремительно расширять сферу влияния, безжалостно поглощая другие преступные организации.]
[Спустя несколько месяцев вы уже заработали себе громкое имя в криминальной Москве. Многие известные лидеры группировок при встрече с плохо скрываемым страхом обращались к вам «Сан Саныч».]
[Однако вы начали задумываться о смене курса. Вы прекрасно понимали, что путь криминала не может быть долгим. Поэтому вы начали осторожно переориентироваться на недвижимость и легальный бизнес, постепенно сокращая теневую деятельность группировки.]
[Ваш бизнес процветал, а семейная атмосфера заметно улучшилась.]
Ира нерешительно остановилась у знакомой калитки. Прошло несколько месяцев с тех пор, как она в ярости сбежала из дома. За это время она ни разу не возвращалась.
Глядя на родной двор, Ира почувствовала, как к горлу подкатывает комок. Все-таки дома лучше всего! Да, теперь в доме появился еще один мужчина, но… она уже не испытывала прежней слепой ярости.
За эти месяцы Ира немного остыла и больше не чувствовала такой жгучей ненависти к Сане. Их отношения постепенно наладились, и Ира, скрепя сердце, начала смиряться с мыслью, что кто-то заменил ее отца и заботится о мачехе.
Она много думала обо всем этом. Отец все-таки умер, и мачехе, наверное, было чертовски одиноко все это время. Хотя Саня намного моложе Анны Викторовны, но за эти месяцы стало ясно, что он неплохой парень. Он хорошо относится к мачехе, добр к самой Ире и даже спас ей жизнь, черт возьми. Поэтому она уже не испытывала такой лютой ненависти к своему бывшему однокласснику…
— Анна Викторовна? — неуверенно позвала Ира, войдя в дом. Никто не отозвался.
В комнатах было пусто и тихо.
Она бросила рюкзак в прихожей и поднялась на второй этаж.
Заглянув в спальню мачехи, Ира по-прежнему никого не обнаружила.
«Наверное, Анна Викторовна все еще занята делами», — подумала Ира, чувствуя, как навалилась усталость. Глядя на огромную кровать в комнате мачехи, она ощутила, как ноют мышцы, и, не задумываясь, плюхнулась на мягкую перину.
Но не успела она расслабиться, как что-то больно кольнуло ее в ягодицу.
— Ай! Какого черта? — Ира, потирая ушибленное место, вскочила и уставилась на кровать. Она запустила руку под одеяло и вытащила… белый лисий хвост.
— Это еще что за хрень? — Ира недоуменно повертела в руках странный предмет. Один конец был заостренным — именно он и уколол ее.
— Хм… А выглядит довольно мило, — пробормотала Ира, рассеянно поглаживая мягкий мех. — Может, купить такой и повесить у себя на дверь? Будет прикольно.
В этот момент дверь с тихим скрипом отворилась.
На пороге застыли Анна Викторовна и Саня, с изумлением глядя на Иру, которая с детским восторгом размахивала белым лисьим хвостом, явно не подозревая о его истинном предназначении…
Глава 22. Идеальная женщина
— Анна Викторовна, вы вернулись, — Ира встретила мачеху у двери, переводя взгляд на Саню за ее спиной.
Между ними все еще витало напряжение после ссоры. Ира на мгновение замялась, но все же решилась:
— Привет, Саш. Давно не виделись!
— И правда давненько, — уголки губ Сани дрогнули в легкой улыбке.
Ира улыбнулась в ответ. Казалось, эта простая любезность стерла все прошлые обиды.
Анна Викторовна, наблюдая эту сцену, не смогла сдержать довольной улыбки.
Если бы не странный лисий хвост в руках Иры, эта картина выглядела бы как идиллическое воссоединение семьи… Особенно учитывая то, с каким невинным выражением лица падчерица крутила этот хвост, отчего Анна Викторовна ерзала, чувствуя себя крайне неловко.