Может…

– Соня?! Коль?

Увидев меня, ребята замолчали. Одна отвела взгляд, второй закашлялся. И оба, старательно не глядя на меня, смылись подальше, не проронив больше ни звука.

Ясненько. Какие же… гадкие и гнилые бывают люди.

Но почему внутри так пусто? Почему? Разве так должно быть?

А, нет, не пусто. Колючей лианой начала разрастаться горечь. Она опутывала всё, выталкивая воздух, и выжигала всё, до чего дотягивалась. Не трогая лишь коктейль из тоски, боли, и полного равнодушия.

– Уходи. – проговорил тренер, глядя куда-то в сторону

– Ты точно приемник нашего Сэнсэя? – поинтересовалась я, грустно усмехнувшись

Что я там говорила? Не переплюнуть? Слишком ласково! Да этому червю пригоревшему до нашего истинного тренера, как до дна Марианской впадины без оборудования!

– Яна. Тебя это больше не касается.

Пустоту внезапно захлестнула ярость. Могучая, животная ярость, способная сворачивать горы и шеи. Кровь застучала в висках. В голове царил холодный и жестокий расчёт. Именно он помог мне не врезать приемнику в кадык, говоря, что за убийство придётся сидеть долго. Это в мои планы не входило.

Вдруг я заметила родную девчушку в кимоно.

Может, не всё здесь ещё прогнило? Может, это не наивно?

– Варя!

Она замерла, отвела взгляд и… обошла меня стороной.

Наивно в степени бесконечности.

Сзади хлопнула дверь. Я обернулась. На пороге стоял Дионис со злорадствующей ухмылкой и пустой бутылью из-под вина в руке:

– Здравствуй, стерва. – он всучил мне бутылку – Тебе даже одна эта стекляшка не по карману. Продашь, деньжат подзаработаешь… Ой, прости, у тебя же её никто не купит! Чёрт с тобой, Яна Юрьевна. Варенька, подойди.

Варя со всех ног бросилась к Дионису, как послушная собачка.

Я уже начала пересматривать свои взгляды по поводу нанесения визита в малоприятные места. Сколько там за убийство дают? А за два?

– Ты едешь со мной.

– У меня важная тренировка…

– Плевать. Ах, Яна. Если твоя подруженька мне не понравится, я позвоню. И может подумаю о том, чтобы тебя простить. Но больше я к тебе не…

«Не» наступило у моей выдержки. Я треснула чучело бутылкой по лбу. Зелёные осколки упали вместе с Дионисом. Я бессовестно встала на недоброжелателя, как на коврик, вытерла ноги. Не знаю, почему на меня так ошарашенно смотрели. Всего лишь использую вещь по назначению. Безжалостному и коварному такому назначению.

Дорогу помню плохо.

Оказавшись в квартире, я быстро разулась и сразу же села за ноутбук. Полностью погрузилась в работу, сразу выкинув из головы всё. Вообще всё. Тогда во всём мире существовали только я и моя работа.

Вынырнув из страны веб-дизайна, поняла, что из коридора доносятся шорохи. Осторожно встав, схватила забытый у дивана веник и выпрыгнула в коридор.

Под потолком тянулась нитка с ковшами, кастрюльками, крышками, ложками. Спускалась она к комоду. А там… сидел изумлённый зверёк, похожий на куницу, и в пасти у него был нож!

Через мгновение зверёк исчез, а нож упал на нить и...

Грохот был такой, что мне уши заложило. На груду металлической утвари плавно приземлился золотистый конверт. Сделан из кальки и опалён сбоку. Из прожжённой дыры торчали бумаги.

Сплошные загадки в последнее время!

Отложив перетаскивание посуды на кухню, я с конвертом ретировалась на диван.

Одна из бумажек была маленькая и содержала телефонные номера с именами. Вторая, третья – скучные документы. Четвёртая – зарисовка какого-то домика и каракули. Сильно обгорела. А пятая…

Я подскочила.

Это завещание! То самое, которое было в трёх экземплярах, а потом таинственно исчезло! Не осталось ничего!

Подрагивающими от волнения руками я взяла бумагу и стала читать:

– Я, Ёлианна Алексеевна Неверова, завещаю четырём сёстрам Неверовым…

Стоять! Какие-таки четыре сестры!? Откуда!? Как!?!! И почему я ничего об этом не знаю!?!

– … четырём сёстрам Неверовым Катерине, Александре, Евгении и Ирбис…

Ирбис? Ирбис… Что-то знакомое… Где-то я это слышала… Вроде как второе название снежных барсов… Нет. Не то.

Что же тогда?..

Воспоминание накрыло, словно яркая вспышка.

Я маленькая сижу на подоконнике с Муркой. Мы любуемся городом. Катаются машинки, бегают жалкие людишки внизу. Мамин голос зовёт: «Ирбис, лапка, иди кушать». Я треплю кошку за ухом и бегу к столу…

Ирбис…

Это я!?!

Метелью посыпались давным-давно минувшие события, где я совсем кроха, радуюсь жизни и лихачу не хуже нынешнего. И… какого лешего Ирбис?!

– Я, Ёлианна Алексеевна Неверова, завещаю четырём сёстрам Неверовым Катерине, Александре, Евгении и Ирбис дом с участком под Тамбовом, четыреста тысяч рублей и четыре кольца. Нотариус Кузнецова Ю. Ф.