— Я… — в трубке возникла тишина. После чего послышался короткий всхлип. — Я поняла. Надеюсь на тебя, Гису.

Сбросив звонок, я уставился сквозь окно на улицу, перед собой. После чего ещё раз посмотрел на экран телефона, где всё ещё высвечивалось имя актрисы. А потом выбросил пустой бумажный стаканчик, и направился на выход из кофейни.

— Пора ускоряться…

— Привет, как дела? — обратился Чан к своим знакомым.

— О, привет. Снизошел с олимпа пообщаться с нами? — хмыкнул невысокий парень в очках.

— В смысле? — растерялся Чан.

— Он про то, что ты теперь в совете ЮЧП крутишься, — подал голос полненький парнишка. — А мы так, второй сорт. Ладно хоть здороваешься.

Чан смутился, оглядел ребят и произнес:

— Да, кручусь. Да, есть с ними дела, но это что значит мне с вами общаться нельзя?

— Да не злись, мы так, — хлопнул его по плечу очкастый. — Просто как-то резко ты потерялся. Раньше зависали вместе, а сейчас ты только там крутишься.

— Простите, ребят, — развел руками Чан. — Простите и поймите.

— Ты говори, случилось чего? Не просто поболтать ведь подошел, так? — с прищуром взглянул на него толстячок.

— Так заметно? — нахмурисля Ан.

— Да, говори уже. Что случилось?

— Ничего не случилось, просто… Ребят, у вас мелочь есть?

— Ну-у-у-у… — очкастый достал небольшой кошелек и вынул пару купюр. — Хватит?

— Не, мне именно монеты нужны.

Друзья переглянулись и взглянули на Чана.

— Именно монеты? — уточнил очкастый.

— Ну, у меня только вот, — произнес полный, достав из заднего кармана штук десять монет разного номинала. — Сколько тебе этих монет надо?

— Сколько не дай, все равно мало будет, — развел руками Чан.

Стоило ребятам отдать монеты, как Ан крепко пожал им руки и обратился к проходящему парнишке из параллельного класса.

— Привет! Слушай, у тебя мелочи не найдется? Нет, именно мелочи, монет. Любых, мне сумма не важна. Очень надо!

Пак сел перед другим парнишкой, явно младше его на пару лет и улыбнулся. Тот сидел за столом и спокойно, размеренно резал стейк ножом, придерживая его вилкой.

— Со Он Дю, рад тебя видеть, — произнес он учтиво. — Не уделишь пару минут?

— Не люблю говорить когда ем, — спокойно ответил парень из семьи банкиров.

— Особо и не понадобится, — кивнул ему Пак. — У меня есть просьба. Она касается не только тебя, но начать хотелось бы именно с тебя, как человека, чья семья держит в руках большую часть денег, что вертится в Корее.

— Лесть. Неплохое начало, — кивнул Со Он Дю. — Однако я предпочитаю минимум преамбул.

— Человек дела, — кивнул Пак. — Тогда я хотел бы попросить у тебя финансовой безвозмездной помощи. Исключительно в рамках своего моментного бюджета и исключительно в монетах.

Парнишка замер не донеся вилку с кусочком мяса и удивленно уставился на на Йонга.

— Я правильно понял, что…

— Плебеи называют это «стрелять мелочь». Но мне не нужны деньги. Мне нужны именно монеты. Любого номинала.

Со Он Дю положил вилку с ножом, откинулся на спинку стула и упер руки в стол.

— Ты сейчас серьезно?

Пак, что увидел одного из звездного состава школы в ступоре, внутренне зарычал. Собеседник славился своими максимально ровными и минималистичными эмоциями, что всегда выглядели словно натянутая игра.

— Да, вполне, — кивнул Пак. — Если у тебя нет — это не проблема.

Парень растерянно оглядел столовую, ожидая какого-то подвоха, а затем осторожно произнес:

— У меня есть карта. Если надо, то я…

— Нет. Нет смысла делать проблему. Просто нам нужно что-то более материальное, чем цифры в банке. Причем в металле. Прости, если оторвал тебя от мыслей.

Со Он Дю находясь все еще в ступоре, уставился на Йонга, что уже встал и, поймав кураж и преодолев последние сомнения шагнул к двум старшеклассникам, имени которых он не знал.

— Прекрасные дамы, вы восхитительно сегодня выглядите. Не поможете мне с одной нестандартной проблемой? Зачем же так смущаться? — Понесло Пака. — Ничего постыдного или неприличного. Мне просто нужны монеты… Нет, не купюры, а именно монеты.

Юми подскочила к широкоплечему парню и прикрыла глаза рукой.

— Отгадай кто! — прошептала она страстным голосом на ушко.

— Понятия не имею кто ты, но руки твои нежнее облака, а голос заставляет внутренности пуститься в пляс, — пробасил явный спортсмен.