Меня разница в боярском гостеприимстве (или боярских понтах) не интересовала. Если хорошо себя покажу, когда-нибудь получу возможность сравнить, а сейчас голову занимали другие вопросы. Потому что нас, свитских, постепенно привлекали к работе. Мелкие поручения из серии «сходи туда-скажи то» давали и раньше, но, в целом, мы были предоставлены сами себе. Предполагалось, что время тратим на акклиматизацию, знакомство с городом и врастание в среду. После пира, где нас показали люду и официально представили в качестве свитских боярыни Зерновой, мы, выражаясь дипломатическим языком, получили аккредитацию, и теперь могли представлять старейшину в других знатных родах.

До младших сведения о ведущихся переговорах не доводились или же доводились в необходимой части, но, разумеется, общую картину мы видели. Каждая Обитель крепко повязана с пятью-десятью родами, чьи интересы следовало учесть, чтобы они не противились созданию будущего союза. Точно так же необходимо учитывать желания отдельных старейшин и просто влиятельных жрецов, за ними тоже стоят серьёзные силы. Ещё надо «бросить кость» знатнейшим боярам, как минимум лично переговорив и выдав гарантии, что союз Обителей не направлен против них. Задача сложная, я без понятия, как Весела Желановна собирается её решить. Верхушке княжества деньги, в смысле металла, не нужны, на том уровне речь идет даже не о материальном достатке в виде земли или прав на торговлю. Боярам нужна уверенность, что честь рода не умалится, а под это понятие при желании можно подвести вообще всё, что угодно.

Хотя в основном люди они рациональные, иначе давно бы жизни лишились. Поэтому в первую очередь им важно убедиться, что формирующаяся коалиция, негласный всеобщий посредник, действительно является таковым. А не чьим-то инструментом, проводящим чужую волю.

Насколько я могу судить, соглашение с Обителью Златовласой либо уже достигнуто, либо Весела Желановна не сомневалась в их доброжелательном настрое. Она редко посещала женскую Обитель, зато госпожа Втора или Пожега мотались туда едва ли не ежедневно. Не в одиночестве, разумеется. Сопровождали дам обычно либо Зван, либо один из более младших гридней боярыни, потому что отправить женщину с кем-то из воинов Хвостовых нельзя, это мигом придаст делегации подчиненный статус. Но и совсем без присмотра нас не оставляли, поэтому где-то поблизости постоянно маячили виденные на подворье наших хозяев знакомые лица. Учитывая принятые в княжестве методы политической борьбы, наличие дополнительной охраны радовало.

Посещения Обители оставляли двойственное впечатление. С одной стороны — много красивых женщин вокруг. С другой — много красивых, самолюбивых, любящих внимание женщин вокруг. Молоденькие послушницы строили глазки, причем складывалось впечатление, что им нравилось не столько со мной кокетничать, сколько бесить Пожегу, считавшую меня, Стояна и Вонега личной собственностью. Делиться нами она ни с кем не собиралась. Девушки были красивые, умненькие, веселые и при других обстоятельствах я бы с удовольствием нашел время на ни к чему не обязывающую интрижку, благо намеков услышал достаточно. Увы, приходилось вести себя осторожно. Служанки Златовласой собаку съели на искусстве крутить мужиками, мы бы не заметили, как стали бы перед ними на задних лапках прыгать.

Впрочем, боги с ними, с послушницами. Настоящую опасность представляли взрослые женщины, полноценные жрицы. Знаете, что такое феромонная атака? Я теперь знаю. Это когда тонкий, сладковатый аромат вкрадчиво щекочет ноздри, голова словно в тумане, зрение размытое, невозможно сосредоточиться и посмотреть вокруг, внимание непроизвольно концентрируется на стоящей перед тобой богине. Прекрасной, совершенной, идеальной. От неё невозможно отвести взгляда, её слова воспринимаются музыкой небесных сфер, ей хочется открыться, ответить на любые вопросы, торопливо рассказать нужное, захлебываясь словами… Удержаться и поймать себя за язык очень сложно, приходится буквально силой держать рот закрытым.

А ведь это она относительно грубо действовала, всего лишь по просьбе госпожи Вторы показала, в чём сила их покровительницы. Страшно представить, что способны сотворить жрицы Златовласой, если дать им время и позволить подготовиться. Без понятия, почему они в княжестве власть не захватили. Хороших специалисток мало? Убивают часто, за такие-то фокусы?

— Искусство сложное, — пояснила Весела Желановна, выслушав короткий отчет об инциденте. — Единицам даётся. Ещё ему противостоять достаточно просто, надо только знать, как. Поговори с родственниками, они наверняка умеют. Златовласая за то Тишайшего и не любит, что он всех желающих учит подавлять гормональные всплески.

— Странно, что приворот не запрещен, — заметил я. — По сути он мало чем от морока отличается.

— Да потому, что приворотом все девки поголовно балуются, — фыркнула наставница. — Князьям и боярам проще объявить его подростковой забавой, глупой и неопасной, чем таскать на суды собственных дочек и внучек.

Её слова позже подтвердила Лада:

— Месяц назад Зорянка Нежданая восхотела Берохвата Свистунова приворожить, только не вышло у неё ничего. Напутала что-то. Пришлось её отцу исцеление Берохвата оплачивать, у того в голове что-то перекосилось, он, когда Зорянку видел, мерзкий смрад чувствовать начинал. Хотя исцелили его не до конца, до сих пор ходит и кривится.

— Почему он кривится — вопрос открытый.

— Ага! Зорянка та ещё дурёха, но приданое за неё большое дают. Свистуновы после того случая к ней присматриваются, им с Неждаными породниться — честь!

— Выходит, своего она всё-таки добилась?

— Ещё нет. И вряд ли добьётся — мать Берохвата против. Браки, через приворот заключенные, счастливыми не бывают. Только когда это кого останавливало?

Циничная усмешка, пробежавшая по губам девушки, смазала впечатление от образа милой наивняшки, напомнив об уме родственницы и её прагматичном мировоззрении. Надо бы расспросить её о детстве и принятых у Белых методах воспитания, потому что, похоже, очень они своеобразные.