А потом юноша решил пойти совсем иным путём. После того, как Медведев прервал спарринг, он призвал силу стихий, после чего вся академия содрогнулась.

— Господин полковник, у вас всё хорошо? — от вкрадчивого голоса Афанасьев едва не подпрыгнул на месте. Голос принадлежал генералу Седову, ректору академии.

— Да, всё под контролем, — поспешно ответил полковник.

— Вижу, вы развлекаетесь? У меня в кабинете побелка осыпалась. Я понимаю, что это не ваши компетенции, но исправить это придется вам.

— Господин генерал, у нас испытание в полном разгаре. Не желаете присоединиться и понаблюдать? — спросил полковник.

— Благодарю, но нет. Виду вы творчески подошли к обязанностям. Но лучше не усердствуйте с экспериментами. Действуйте, пожалуйста, по заведенному Лупицким регламенту. Думаю, так будет правильнее, и безопаснее для всех.

— Но, господин генерал, результаты ведь великолепны. Вы только гляньте, — начал было полковник Афанасьев, но генерал его прервал:

— Вы мне побелку в кабинете исправьте и ради всего разумного, действуйте по регламенту. Давайте действовать без излишней фантазии. Пожалейте учеников, будьте добры.

Стоит ли говорить, что Афанасьева визит генерала не обрадовал. Но приказ есть приказ.

Вот только стоило полковнику предпринять попытку вмешаться в испытание, как артефакт притормозил его.

В мозгу Афанасьева ярко вспыхнула чёткая мысль: Испытание должно быть закончено, и вмешиваться в его ход не следует.

Эта мысль была явно вложена в его голову артефактом.

Многотонный кулак сотканный из песка, рухнул на одинокую фигуру подростка.

Я предусмотрительно поднялся над кулаком, но что-то было не так.

Грудь сдавило, позвоночник затрещал, будто это на меня сейчас обрушилась вся мощь стихии.

Я почувствовал привкус крови во рту.

Я опустился на заполнивший комнату песок. Не удержался и рухнул на колени. Да что же это?

Передо мной начала образовываться воронка. Видимо мой двойник пытается выбраться.

Попытался воспрепятствовать этому, но из меня будто выжали все силы. Ну и чёрт с ним, пускай вылезает.

— Не любишь ты оставлять себе шансов на поражение, — услышал я вымученный хохот.

Из образовавшейся ямы показался мой двойник.

Выглядел он бледно. Лоб и щека были рассечены. Я на автомате провёл рукой по лицу, будто в зеркало на себя смотрел… С удивлением посмотрел на свою ладонь, она была в крови.

Тем временем, мой двойник, едва передвигая руками и ногами выполз на поверхность и развалился на песке, раскинув руки в стороны.

— Это ведь испытание для подростков, — выплюнув сгусток крови, сипло проговорил двойник. — Оно учит смирению и еще какой-то ереси. Поле твоего последнего удара испытание бы и закончилось. Зачем было песок сюда перекачивать? А если бы ты меня убил? Ты ведь и сам помер бы.

— Откуда я знаю что здесь за испытания и какие условия. Мне никто ничего не объяснял, — буркнул я. Мне самому сейчас хотелось завалиться на землю и полежать, но я себе такой блажи не позволю.

— В любом случае, ты сам себе создал проблем, — силясь подняться на локтях продолжил мой двойник. — Теперь испытание придётся продолжить.

Обычно после такой пафосной фразы противник встаёт с новыми силами и начинает показывать чудеса выносливости. Но мой противник и не думал вставать.

Что он там говорил, я почти прошёл испытание?

Я перехватил свою нагинату и метнул её таким образом, чтобы она вонзилась аккурат рядом с головой моего отражения.

— Сдавайся, — лениво произнёс я, — а то дальше хуже будет.

— Убедил, — хмыкнул мой двойник, — ну лови тогда мудрость. Порой, прежде чем действовать, нужно присмотреться и понаблюдать.

— Благодарю за урок, — абсолютно серьёзно кивнул я.

— И от меня мудрость, поменьше раздумывай, а то еще пару секунд и артефакт начал бы испытание по новой. Я был бы полон сил, а ты попросту не прошёл бы задание. И кто знает, что с тобой стало бы.

Я едва не расхохотался.

Хотя чему я удивляюсь. Божественные сущности и их разумные артефакты почти всегда работают на грани абсурда. Так чего удивляться, что две мудрости сказанные мне, полностью противоречат друг-другу.

— И что, на этом всё? — спросил я.

— Нет, конечно, для тебя всё только начинается, — вымученно хохотнул двойник. — Ты меня победил, никакой ничьей, никаких полумер, только победа, только хардкор.

Что за хардкор такой, я не знал, но слово прозвучало гаденько.