— Стас, сколько?

— Семь лямов.

О-хре-неть! Именно такой посыл прислала мне память Саньки Гордеева. И в конце стояло сикстиллиард восклицательных знаков. В последнее время я, даже не замечая, все больше стал перенимать его образ мышления, и сленг. Ну-ка нафиг! Саня, спокуха! Я есть Грут, а значит все будет пучком, в том числе и с деньгами. Я быстренько пробежался по своим финансовым запасам, валяющимся в хранилище. Там лежало чуть меньше десяти миллионов. Так что все норм! Снимаю квартиру и остается около трёшки. Казино и игорных домов в городе дофига. А значит будут и деньги!

— Идет! Сейчас прямо можно заехать?

— А деньги-то где? — с недоверием спросил Стас, поглядывая на мои пустые карманы.

— Ты главное покажи, кому их отдать. Деньги — моя забота.

Стас недоверчиво посмотрел на меня, а потом махнул рукой и сказал:

— Да пофиг. Идем.

Мы вылезли из машины и вышли на улицу. Стас закрыл гараж и тут же стал отпирать соседний. Внутри стоял новенькая премиальная Волга последней модели с тонированными стеклами и литыми дисками.

— Нифига ты мажор, — улыбнулся я.

— Кто бы говорил, — парировал Стас.

— И зачем ты в такси работаешь? Если есть такая тачка, то проблем с деньгами быть не должно.

Стас на мгновение задумался, а потом пожал плечами и выпалил:

— Адреналин. Люблю, когда огонь в крови и сердце резко набирает обороты.

— А зачем за мной вернулся? Тебя же запросто грохнуть могли.

Стас широко улыбнулся.

— Говорю же, я тащусь от адреналина. А еще от денег. У тебя было второе. Я просто стоял за углом и ждал, когда ты выйдешь. Тебе же надо было обратно на чем-то доехать. А тут еще и стрелять начали. Короче, я так уже давно не отрывался.

Капец, он отмороженный на всю голову. Прям, как мои напарники в прошлой жизни. Молодчик! Стас с каждой минутой нравился мне все больше и больше.

— Садитесь, поехали! А то жесть как спать хочется.

Стас пикнул сигналкой, и мы залезли в машину. Катя, которая и до этого клевала носом, положила голову на мое плечо и тут же заснула. Заперев за собой ворота, Стас запрыгнул обратно за руль и, выехав из гаражей, покатил по ночному городу. Я, если честно, тоже сразу задремал и проснулся, только когда машина остановилась возле шикарного трехэтажного дома на берегу Невы.

— Приехали, идем, — Стас, как всегда, был краток.

Я осторожно разбудил Катю, которая поначалу совсем не хотела просыпаться, и мы вылезли из машины.

— Нам сюда, — Стас подошел к большим двустворчатым дверям и открыл одну из них, приглашая нас войти.

Внутри я увидел огромный холл с несколькими закрытыми дверьми и большую парадную лестницу. Поднявшись по ней на второй этаж, мы вошли в одну из дверей и попали в богато обставленную прихожую, украшенную позолоченной лепниной и большими зеркалами.

— Проходите, пока в приемную, — Стас указал на ближайшую деверь слева от меня. — А я пойду, доложусь хозяину.

Я вошел в указанную Стасом дверь и, если честно, офигел. Ниче се приемную отгрохали! Мой фамильный замок из прошлой жизни нервно курит в сторонке!

— Вот это житуха! Вот это я понимаю! — воскликнул я, вальяжно развалившись на мягком диване.

Катя скромно присела на краешек стула и опустила глаза в пол.

— Кать, ну ты что? Все будет хорошо. Эти негодяи тебя больше не побеспокоят. — Я вскочил с дивана и подошел к ней.

— Они Пашку убили… А у меня больше никого на всем белом свете нет, — ее плечи задрожали от беззвучного плача. — И идти мне некуда — ни дома, ни денег.

— Слушай, — я наклонился к ней и заглянул в ее заплаканное лицо. — Я сейчас с квартирой договорюсь, и сегодня переночуешь у меня, а завтра уже решим, как быть. Хорошо?

Катя перестала всхлипывать.

— Правда? — дрожащим голосом переспросила она. И потом, испуганно взглянув на меня спросила: — А вы ко мне приставать не будете?

Как же! Пристанешь к такой! Сразу без яиц останешься! Как вообще тот очкастый утырок выжил после того, как ее по лицу саданул?

— Ну какое приставать, Кать? Я вообще-то себя не на помойке нашел. С девушками веду себя прилично. В квартире три спальни. Выберешь себе любую.

В этот момент открылась дверь и в приемную вошел лакей в ливрее. Посмотрев на нас, он громким голосом объявил:

— Граф Боярский!

Затем с поклоном открыл дверь и замер. В комнату вступил широко улыбающийся мужчина в смокинге и с сигарой в зубах.