Я решил не наглеть и сделать колодец общим, благо он находился рядом с нашим двором. Расчертив на земле границы дворов, которые должны образовывать прямые довольно широкие улицы, по которым сможет проехать повозка, я пригласил вождя, который выбрал участок под свой дом. Затем он подумал и забронировал еще один четыре участка по соседству с его для верховного вождя. Затем подошли члены Совета и тоже выбрали себе участки чуть в стороне, забронировав землю для знати, которая прибудет с основной частью племени.

Найдя еще несколько мест под колодцы, я указал парням на необходимость копки новых колодцев и поспешил к молодняку, над которым меня поставили помощником наставника. Гнур с интересом наблюдал за моей методикой тренировки основ, которые нужны для обучения спецназа. Растяжка стала для Гнура настоящим откровением и он, кряхтя как старый дед (скорее всего претворялся, Гнур дал бы сто очков молодому воину) пытался сесть на шпагат. Мои упражнения на развитие силы наставник не оспаривал, он сам повторял за мной все упражнения, пытаясь понять их пользу.

Нарезав ивовых прутьев, я научил брата и деда плести ловушки-морды для рыбы: плетенки имели вид двух вставленных один в другой конусов, сплетенных из прутьев. Теперь у нас на столе постоянно была рыба, которую жарили на моей сковороде и варили уху. Река была богата рыбой и ловушки заполнялись за пару часов. Мне не хватало сетей для размаха — в реке было полно осетра, я как только об этом думал, мои вкусовые сосочки завизжали от предвкушения.

Большая часть соплеменников решила не ждать кирпич для стройки своей полуземлянки и, соорудив из кирпича печи, постройку стен начали делать как я свой коровник, часть же решила возводить стены из деревянного сруба, тем более я показал на примере колодцев как можно поставить стены, а сарматы оказались людьми не глупыми и все схватывают на лету. Строительство крепости я решил отложить до прибытия основного состава племени джанийцев.

Пока же вокруг холма я предложил вырыть ров, имеющий в разрезе форму трапеции с достаточно крутым эскарпом и более пологим контрэскарпом Шириной — до четырнадцати метров, ширина у дна — около четырех метров, глубиной от уровня подошвы рва — шесть метров. А землю, которую вынем при копке рва, использовать для сооружения земляного вала, прилегающему к холму, который по верху будем укреплять переплетёнными прутьями и жердями — «китами» с последующей засыпкой их землёй. На валу будут построены деревянные караульные башни с бойницами для стрелков. После добычи достаточного количества камня можно замахнуться и на каменные башни с последующим возведением каменных стен.

Когда я потихоньку смог разгрузиться, предложив Совету кандидатуры толковых соплеменников, быстро вникших в тот или иной процесс производства, на мне остались только тренировки моих ровесников, отличающихся по возрасту от моего плюс минус год-два. Узнав, что за закупками всего необходимого отправится отряд воинов вместе с Сагилом, я попросил жреца Ареса взять меня на рынок в Танаис. Тот кивнул — Выходим завтра с рассветом, будь готов, Миша!

Утром я оседлал своего жеребца и, взяв с собой кожаные мешки и заводную лошадь, я гордо посматривал на сарматов, которые гордо отказались от стремян и новых седел. А вот жрец поступил с точностью наоборот — он попросил меня помочь с седлом и сам нарезал ремни стремян, подогнав их под длину своих ног. Кузнец наделал нижних частей стремени а шорники обшили их толстой кожей. А вот молодежь, рассмотрев мои стремена, которые я приказал заиметь всем моим подопечным, тоже решили опробовать их и я им показал сое седло, по образцу которого шорники наделали для всех желающих. Теперь молодежь задирала старшаков, предлагая бои на копьях с тупыми наконечниками, держа их одной рукой, а в другой — обитые сталью щиты.

Поэтому воины показательно меня не замечали, злясь на меня как генератора идей, которые переняли их сыновья и младшие братья. С нами позади кавалькады двигались десяток повозок с овцами.

Нас догнали скифы, которых направило их племя на торжище.

Я вооружился индийским тальваром с эфесом-корзинкой, японским вакидзаси и секирой с длинной рукоятью, сделанных на кузне из моего железа, под мои габариты, причем под моим руководством кузнец смог из кусков чистого серебристого цвета, с тёмно серым оттенком (тамахаганэ) сковать мое оружие. Процесс выковывания каждого меча под моим руководством длился от трех до пяти недель вместе с полировкой и заточкой.

Для изготовления заготовки меча кузнец выковывал два бруска, из твёрдой высокоуглеродистой стали и более мягкой — низкоуглеродистой. Кусочки стали с примерно одинаковым содержанием углерода насыпались на пластину из того же металла, в едином блоке всё нагревалось до 1300 °C и ударами молотов сплавливались вместе. Затем, начинался процесс проковки заготовки. Заготовка плющилась и сворачивалась вдвое, затем снова плющилась и сворачивалась вдвое в другом направлении. В результате многократной проковки получилась многослойная сталь, окончательно очищенная от шлаков. После окончания процесса проковки сталь представляла собой многослойный «пирог», в котором насчитывалось тридцать три тысячи слоёв стали.

Я же когда сам смогу работать в кузне, для себя буду использовать более сложные технологии, при которых свариваются до четырех брусков: из самой твёрдой стали формируют режущую кромку и вершину, два бруска из менее твёрдой стали, идут на боковые стороны, а брусок из относительно мягкой стали формирует сердцевину. Секира и лук в саадаке крепились к седлу. Еще при мне были три метательных дротика и четыре метательных ножа, для которых я нашил на своей одежде карманы-ножны из кожи. В общем, я вооружен"до зубов" и надеюсь, опасен! Через месяц кузнец обещал мне изготовить чешую для ламеллярного доспеха. Я решил для начала изготовить для себя бригантину и кольчугу, а позже как подрасту полный ламеллярный комплект.