— От вас требуется одно — не вмешиваться, — улыбка наконец сошла с лица Мина.

Дили вздохнула и решилась:

— Я вам все сказала, не участвую в подобном. И я вам не советую испытывать мое терпение — убирайтесь!

— Это ваше последнее слово? — Мин подошел к столу, наклонился и наглым образом накрыл своей рукой ее пальцы.

Дили при прикосновении почувствовала, как по телу пошел разряд. Она поймала себя на том, что не хочет, чтобы рука была убрана.

— Да, — хрипло ответила она, облизав вмиг пересохшие губы.

Да что ж за волнение такое, как у невесты на выданье, мысленно поругала она себя.

Мин молча достал ручку, вывел имя, телефон в её отрывном блокноте. Потом выпрямился, развернулся и зашагал к выходу.

— Вы всерьез думаете, что сможете снизить угар? — не сдержалась она ему в спину.

Мин застыл в дверях:

— Я думаю, что если у вас не получится стабилизировать показатели, вы знаете, куда звонить.

Дверью хлопать не стал, хотя Дили снова напряглась. Выдохнула, убрала руку с кнопки тревоги.

Ничего, госпожа Симэн верила, что уже завтра утрет нос этому нахалу. Сколько ему? Тридцать? Вот же напыщенный индюк.

Кстати… Дили полезла в поисковик. Вскинув бровь, изучила результаты поиска. Мин числился директором по связям с общественностью одной из крупных гонконгских фармацевтических корпораций. И первой новостью, связанной с его компанией, был анонс сделки — еще одна немелкая контора, возглавляемая неким господином Ваном, сливалась с корпорацией Мина.

Дата сливания — через несколько дней.

— Представляешь, мы с папой открываем свою фирму на материке! — восхищено рассказывала дочь подруге. — К концу года это будет сеть из нескольких десятков вагончиков, общепит…

Джу воодушевленно слушала. А вообще, любопытно и наглядно — очень многое при подаче информации зависит от восприятия и как человек эту информацию доносит.

Можно презентовать так: отец ищет деньги на паушальный взнос и лизинг первого вагончика по франшизе. Фирмы пока нет, потому что у отца запрет регистрационных действий. А можно преподнести чуточку иначе, ровно так как сказала дочь. И оба утверждения будут верными, потому что именно этих результатов мы собираемся достичь. Максимализм, мышление победителя. Чем больше я узнавал ребёнка, тем больше она мне нравилась.

Немаловажную роль в утверждениях все же играло то, что отец на глазах превращался в такого, каким его лепила дочь в воображении. Вот и радости полные штаны.

— О! — отвлеклась она, когда мы зашли чуть глубже в парк. — Здесь обязательно нужно сделать пару фоток!

Я на всякий случай оглядываюсь — фонтан вот он, рукой подать, а парочка козлов бродит где-то неполалеку.

— Можете пока поговорить — дочь вытаскивает селфи-палку.

Джу смотри на меня с подозрением. Несмотря на то, что сейчас самое то для разговора, говорить не спешит. Что-то подсказывает, что Джу далеко не так проста, как кажется. Или хочет показаться. Ее стеснительность не то чтобы напускная, но… что «но», пока не могу объяснить.

— Вы так на меня смотрите, будто я заказал вам не тот сироп в кофе, — пытаюсь разрядить обстановку.

— Раф вкусный… — она делает глоток. — Господин Юн, я хочу сообщить вам, что идея конвертации валют прошла одобрение у совета директоров инвестиционной компании моего отца.

— Даже так? — удивляюсь резкой смене тональности разговора.

Вынести проект на презентацию архисложно, для этого недостаточно оформить идею — нужен подробный план. А мы обсуждали мысль меньше недели назад. И за это время Джу успела презентовать проект инвесторам? Лихо. Лишнее подтверждение, что она отнюдь не овечка.

— Рад, что смог помочь. Почему не позвала на презентацию? Помог бы, чем смог.

Джу задумывается и подозрительно щурится:

— Вы, видимо, просто не в курсе.

Понимаю, что тихо Джу говорит не просто так — приходится прислушиваться, а значит концентрировать внимание. Она достает мобильник и переводит в авиарежим. Зачем, не знаю, скорее всего, хочет полностью изолироваться от уведомлений.

Те приходят ей каждые несколько минут и сбивают с мысли.

— Просветите? — прошу.

— Секунду.

Смахивает блокировку экрана, заходит в галерею, и показывает мне скрины. В принципе там ничего нового, у меня отрицательный социальный рейтинг, будь он неладен. Но… теперь уже хмурюсь я, всматриваясь в экран.

Я, судя по скрину, убыл на тот свет. В смысле, числюсь умершим несколько дней назад.

Джу выключает телефон, смотрит на меня.

— Что скажете, господин Юн?

А что здесь ответить.

— Без меня меня похоронили, — пожимаю плечами.

Джу кивает в ответ.