Перегнувшись через зубцы, глядя на тащащих какие-то телеги и мешки солдат Реола я заорал во всё горло:

— Незримая смерть! Незримая смерть! Я убью вас всех!

Несколько мгновений ещё поглядел сверху на лица, задранные на меня и полотнище с символом моего прозвища, а затем бросился к спуску с площадки, накладывая на себя защиту и готовясь к схватке. Хватит полагаться только на теней и неизвестных Кровавых.

На втором этаже… На втором этаже Кровавые себя совершенно не сдерживали, впрочем, реольцы тоже: кровь заливала доски пола на палец, не успевая просачиваться в щели, но в этой крови лежал и один Кровавый. Мёртвый.

Едва успев это увидеть, я тут же прянул назад, уходя от стегнувших по мне алых клинков, выругался:

— Чтоб дети забыли, как вас зовут! Свои! Кто, по-вашему, срубил флаг и перебил защитников механизмов?

Попытался шагнуть вперёд ещё раз, и в этот раз Кровавые по мне не ударили.

Вернее, Кровавый. Двое остальных выдавливали реольцев вниз по винтовой лестнице, и здесь был слышен лишь звон стали и хрипы умирающих.

Слишком долго возятся, эдак они закупорят нас здесь. Я ринулся к ним вниз по ступеням, рявкнул:

— Пригнулись!

По-другому на этой узкой лестнице было не разойтись — я буквально взбежал по спинам и плечам Кровавых и оттуда ударил потоком шипов. Прыгнул вперёд, удерживая технику и выкашивая реольцев. Один оборот лестницы, второй, третий, лестница закончилась, а поток шипов разбился о сияющий «тум», поднятый на месте выбитой двери.

Тупица, этому адепту идти бы в первых рядах, глядишь, и получилось бы вломиться на второй этаж. Впрочем, что я знаю о том, кто шёл в первых рядах? Кто-то же убил Кровавого?

Мысли скакали, совершенно не мешая мне менять печати. Поток шипов исчез, и тут же в чужой тум ударил таран. Но тум выдержал.

Мгновение я пялился, пытаясь понять, сколько жара души нужно влить в эту простую технику, чтобы она выдержала мой удар.

— Господин? — подался вперёд Ариос, готовый помочь мне.

Но я уже сменил печать, уже шагнул вперёд, уходя Теневым шагом сквозь стену. Три удара сердца, и я уже под сводом воротного тоннеля, за спиной реольцев и этого потрясающе сильного адепта.

Солдат, рядом с которым я вновь стал видимым, ещё только открывал рот для крика, ещё только поднимал меч, а я уже сменил печати и провёл жар души от сердца до пальцев.

Таран смел и этого солдата и полтора десятка других, проломив настоящую просеку в их телах, ударил в спину реольского адепта, сбив его с ног.

Я снова смял печати, собираясь сменить их, и заорал:

— Незримая смерть!

Подтверждая мои слова, кинувшегося на меня со спины реольца ударил в грудь Молак, пролетев сквозь него и убив, а я, наконец, сложил печати, заставляя брусчатку под ногами реольцев прорасти сотнями бритвенно острых шипов.

— Убивайте, — одними губами шепнул я.

Меня невозможно было услышать в заполнивших тоннель криках боли, но тени превосходно уловили приказ, промчавшись волной сквозь реольцев. Теперь уже совершенно неважно, хватило ли мне сил пробить их доспехи и защиту — живых вокруг меня не осталось.

Я снова заорал:

— Незримая смерть!

Выжившие у входа в воротный туннель, там, куда я не дотянулся шипами, отшатнулись, не решаясь войти туда, где только что за миг полегли десятки их товарищей. Оставили тоннель мне и Кровавым, которые выскочили следом за мной.

Да, то, что они видели, как я исчез и оказался снаружи — проблема, но не здесь и не сейчас.

Только теперь я сумел рассмотреть Кровавых. Двое идаров, один бывший простолюдин, тот, что закован в сталь. Даже не представляю, как он умудрился незамеченным подняться на стены. Рыкнул:

— Вы двое — держите проход! Ты, который здоровяк — со мной!

Не дожидаясь, будут они меня слушаться, или не будут, я развернулся от светлого пятна выхода и бросился вглубь тоннеля, к воротам. Едва я срубил флаг Реола, как сюда рванул мой отряд. Я могу раз, второй, третий использовать теней, но рано или поздно сюда прибудет достаточно сильных идаров, чтобы доставить и им, и мне проблем. Хорошо, когда ты уверен, что все, кто видел странности Незримой смерти, погибнут, а когда ты в этом не уверен?

Я, огибая какие-то телеги и тела реольцев, на бегу ударил по запорной балке плетью света. Раз, другой, третий, старательно метя точно в предыдущий разруб, углубляя его всё больше и больше.

Наконец, балка сдалась. На пару с догнавшим меня Кровавым мы упёрлись плечами в створку и навалились.

Не знаю, сколько человек должно было открывать её, но нам двоим, несмотря даже на силу Кровавого из простолюдинов, оказалось многовато. С трудом, со скрипом и надсадными рыками нам удалось сдвинуть створку на ладонь, и я тут же с облегчением шагнул назад, остановил Кровавого: