Высыпал сразу половину имеющегося запаса. Ох, какой же густой запах наполнил помещение, когда лепестки встретились с кипятком. Хоть приводи сюда простуженных, чтобы подышали им, дабы преисполниться здоровьем. Я, например, так и взбодрился. И это ведь только начало рецепта. Теперь сушеный корень, очень и очень хорошего качества, между прочим, намного лучшего, чем купленный мной в Токио.

— Что вы тут делаете, Ниида-сан? — требовательно спросили у меня за спиной. Я узнал бы этот голос даже во сне. Собственно, во сне я его впервые и услышал, и теперь никогда не смогу позабыть. Акира. Точнее, Акеми, ее нелицензионная копия.

Обернулся на звук. Глаза подтвердили — Акеми в футболке и коротких шортиках. Шикарные медные волосы убраны в хвост, но как-то по-особенному, так, чтобы казаться объемными, за счет чего напоминают взаправдашний лисий хвост. Какое-то волшебство, а не прическа!

— Ниида-сан, прекращайте на меня пялиться. Я вас спрашиваю, что вы тут делаете. Зачем вы так поступили? Это было настоящее святотатство! Зачем вы добавили к ханасеки имбирь? Они абсолютно несовместимы.

— Это отвар для здоровья по рецепту моей мамы, дети простыли под дождем.

— Вы еще и мёд туда добавить собрались? Да вы безумны, Ниида-сан! Сто лет уже завариваю ханасеки с пряностями и такого кошмара ни разу не встречала! Прекращайте впустую переводить мои приправы и лучше уйдите, я сама попытаюсь спасти то, что вы начали. Это, между прочим, моя кухня. Я вам уже запрещала сюда заходить. Как вы вообще открыли шкафчик? Ключ только у меня.

— Было не заперто. Простите, что начал своевольничать. Но вы отсутствовали, а действовать нужно. Цену приправ я компенсирую.

— Дело не в деньгах, а в том, что вы тут устроили. Будто тайфун пронесся! Мужчин вообще нельзя допускать к плите и продуктам!

Бросил беглый взгляд на аккуратно разложенные ингредиенты. У нас с Минами-сан, очевидно, очень разные понятия о беспорядке. У меня на кухне всегда чисто и никогда никакого бардака. Если где-то какая-то капля и убегает, я оперативно ее настигаю и вытираю бумажным полотенцем.

— Тайфун и правда пронесся, снаружи. Мы глядели прогноз погоды, ливень и гроза затянутся еще на несколько дней, — спокойно отвечаю ей. — А вас искала половина лагеря. Где вы были? — а сам продолжаю добавлять ингредиенты согласно рецепту, полностью уверенный в его правильности.

— Не ваше дело, где я была, Ниида-сан. Немедленно отойдите от плиты, иначе я пойду к вашей девушке, Цуцуи-сан, и скажу, что вы со мной заигрывали. Очень убедительно скажу.

— Поражен в самое уязвимое место. Видите смартфон в моем кармане? Там включена диктофонная запись, — конечно же, нет. Я и не рассчитывал, что она мне поверит, выигрывал время для того, чтобы добавить ягоды годжи и листья микана. Всё, теперь продержаться несколько минут, пока пройдет насыщение.

— Глупость, — улыбнулась рыжая красавица. — Что именно вы планировали записать здесь? Шкворчание кипятка? Если уж врёте, выбирайте аргументы поубедительней.

— Понимаете, я часто пою, когда готовлю. А близкие находят моё пение забавным, так как голоса у меня нет. Вот я и записываю, чтобы их повеселить. Хотите, и вам спою? Пончики, пончики, мягкие пончики… — сам не понял, почему затянул именно эту старинную рекламу из 80-х популярной сети ресторанов «Мистер Донат». Последний раз я у них был, еще когда учился на пятом курсе университета, целую вечность назад.

— Остановитесь! Можете разнести мою кухню на атомы, только больше не пытайтесь петь!

— Вот сейчас немного обидно было. Голоса у меня нет, но в ноты я обычно попадаю идеально.

— Это ваше пение не спасает. Сочувствую вашим близким. Оставьте мне вторую половину лепестков, я приготовлю правильное лекарство. Вашим же вариантом, надеюсь, никто не отравится.

— За что вы так меня невзлюбили, Минами-сан?

— Вы напоминаете мне одного человека, о котором я не хочу говорить. Уж точно не с вами.

— Но я же не он.

— Что вам непонятно в «не хочу говорить»? Просто берите тот ужас, что сотворили и уходите, кастрюлю потом вернете, только не забудьте ее как следует отмыть.

В мире моих мистических домыслов тот неприятный девушке человек — Хидео-сан, который здорово меня изменил. А говорить о нем не хочет настоящая Акира, ни на один день не постаревшая с сороковых. Но не озвучивать же свои фантазии вслух, выставляя себя непонятно кем? И даже если я вдруг буду полностью, стопроцентно уверен, что она та самая возлюбленная моего попутчика, о необходимости откровенного разговора с ней нужно будет всерьез поразмыслить. Я не он. Я влюблен в Мияби и это неоспоримо. Я не предатель и не изменщик. И не хочу давать этой во всех смыслах идеальной девушке какую-то ложную надежду на то, что мертвец может воскреснуть. Повторюсь, я не он, я Ниида.