Несмотря на недовольный вид, а я так и источал раздражение, условным жестом показал, что поднимаю ставку на одну фишку. Поддержали трое из четырех. Еще одна карта и снова немного приподнял. Вскрываемся. У одного две тузов, у второго тройка королей, у третьего вообще мусор. Моя рука оказалась самой сильной.

Машинально отметил, как профессионально работает с картами дилер. Получше меня, пожалуй. Колода у него в руках — буквально живое существо. Залюбоваться можно, как он с филигранной точностью перекидывает всем игрокам карты рубашкой вверх. Каждый тонкий кусочек пластика отправляется точно к тому, кому предназначен. А наши руки еще и снимают. Реши я загнуть уголок, например, заметят и дисквалифицируют за намеренную порчу карт.

Пожалуй, современное техническое оснащение полностью лишало меня возможности смухлевать. Какой прок от туза в рукаве, если судьи у себя на мониторах видят весь расклад. Без хакера, взломавшего систему и прикрывающего шулера или сообщников в стане организаторов играть придется честно. Ну как честно. Главное оружие игрока в покер — блеф. А с ним у меня все превосходно. Оружие номер два — умение считать. И тут у профессионального бухгалтера снова все хорошо.

А еще мне подозрительно везло. До такой степени, что я задумался, не подкупил ли Акума-кун дилера, который явно сможет сдать любые карты, какие пожелает, настолько виртуозно перемешивает колоду. Как будто фокусы с ней показывает. Смогу ли я так же при желании? Не уверен! Ловкость рук есть, а десятков лет опыта, отданных покеру — нет. Хидео-сан предпочитал иные аферы, а с картишками баловался постольку-поскольку.

Раз за разом приходящие выигрышные комбинации я использовал. Постепенно на лице моем появилась довольная улыбочка, которая становилась шире с каждой новой вскрытой картой из флопа. Показывал всем, насколько я простой и открытый человек. Если расклад приходил не очень, сразу пасовал, часто еще до того, как вскрывали первые карты. Показывал, что я еще и трусоват.

Кроме того, я регулярно подзывал официанта со снеками. Голодом морить участников игры никто не собирался. А уж в том, что крошка от чипсов прилипла к той или иной карте, винить меня нечего, она совсем маленькая, и я ее тут же убрал. А вот запах остался. Ненадежный способ маркировки. Но хоть какой-то. За несколько раздач я добился того, чтобы все масти пахли разными вкусами. Васаби — пики, креветки — червы, нори — крести, и паприка — бубны. То, что колоду скоро поменяют, мне даже на руку. При перемешивании в ней карт и ароматы смешиваются. Нюх у меня в последние месяцы такой, что и собака позавидует, наверное. Если сосредоточиться. В повседневной жизни восприятие умеренно острое, а то бы стало во многом некомфортно.

Как-то так получилось, что мне, как простачку, соперники внимания не уделяли, сражались друг с другом, решив, что самого слабого можно и последним добить. Дождался, когда они взвинтят ставки и пошел ва-банк, то есть олл-ин, показывая языком тела, что я очень устал, неуверен в себе и хочу на банкет. Сделал вид, что сливаюсь. Все мои накопления оказались лакомым кусочком. Ставку поддержали и я сорвал банк со всех четверых. Ну и всё. Это отставание не наверстать, даже если они объединят капиталы.

Процентов семьдесят моей победы в первом круге я бы записал на счет аномальной удачи. Все четверо моих противников явно неглупые люди, которые отлично читали игру. Они, конечно, совершили большую ошибку, приняв меня за праздного дилетанта. Но буду с собой честным — если бы не прихоть богов, раз за разом посылающая мне победные расклады, никакой блеф не дал бы настолько простую и уверенную победу.

— Макото! Ты победил! — Мияби выглядела чуточку удивленной, но не шокированной. Поняла уже, похоже, какой парень ей достался. Поздравила меня легким поцелуем, который в условиях множества зрителей находился на самой грани приличий. А и плевать.

— Мне просто повезло сегодня. Наверное, небеса решили, что я заслуживаю компенсацию за все неудачи.

— Да, об этом. Мне разрешили позвонить домой из коридора. Мама добралась до девочек, устроила им строгий разнос и собрала всю ртуть резиновой грушей. Унитаз от воды отключила, вычерпала и со дна все собрала.

— Мое почтение Хане-сан. Я ее вечный должник.

— Будь уверен. Теперь младшие на несколько недель будут идеальными детьми. Я сама до сих пор маму побаиваюсь, когда она строгим тоном говорить начинает. И ведь не разу на нас с Ринне-тян руку не подняла. Все голосом.

Без обмана благодарен старшей женщине в семье Цуцуи. Она взяла весь удар детского недовольства на себя, в то время как я остался «клевым добрым братиком». Не уверен, что у меня вообще повернется язык строго разговаривать с Тикой. Хотя выкрутился бы. Соврал бы что-нибудь убедительное про то, что нас за загрязнение окружающей среды ртутью накажут денежно и штраф ей, как виноватой, из своих карманных денег придется платить.

Досмотреть остаток первого круга турнира мне не позволили. Отвели в отдельную комнату ожидания, причем одного, без подруги. А то вдруг она перескажет мне тактику других игроков, подсмотренную через трансляцию?

Чем оказалась примечательна моя темница? Прекрасным банкетным столом с закусками. Так и завис у него до окончания срока. Продегустировал решительно всё.

Через некоторое время компанию мне составил победитель из-за второго стола. Победительница. Европейской внешности женщина лет тридцати пяти или сорока. Фигуристая, с несколькими лишними кило, частично ушедшими в грудь. Очень вероятно, что не без участия хирурга. До крайности нескромное голубое платье с вызывающе глубоким декольте и, верх неприличия, открытыми плечами. Совсем не в моем вкусе. Может быть гайдзинам и нравятся такие вот распутные блондинки, но не мне. Идеал — Цуцуи Мияби. Второй идеал — Акира, она же Акеми, она же Ёрико. А вот эта картежница далека от обоих эталонов.