– Не хотите – не надо.

Дама за кафедрой закончила напутственную речь и соискателей выстроили в шеренгу для прохождения основного теста. Четверо охранниц поддерживали шеренгу прямой, как стрела.

– К прохождению сканирования сознания – приготовсь! – скомандовала дама.

– Есть! – ответила шеренга.

– Отправляйсь! – скомандовала дама.

– Есть! – ответила шеренга и двинулась вперед.

– Удачи вам, ребята! – пожелала дама и ущипнула крайнего за задницу.

Гектор снял руку с ладонного контакта.

– Признан негодным, – сказала женщина и сделала отметку в документе.

– Негодным к чему?

– Вы признаны негодным по категории ГОФТ. Вас не будут использовать для обороны. Только для физического труда.

– Но у меня хорошая военная подготовка.

– У вас нет никакой подготовки. Не паясничайте.

– Я восемь лет служил в армии. В нескольких специальных подразделениях.

– В таком случае, вы не прошли по шкале лояльности, – сказала женщина. – Сейчас я проверю.

– Здесь что, все такие лояльные?

– Шкала лояльности довольно мягкая и гибкая. Если вы ее не прошли, то вам уже ничего не поможет. Вот. Я нашла. Во-первых, вы не прошли тест на лояльность.

А во вторых, вы никогда не служили в армии. У вас нет никакой военной подготовки. Вы пытаетесь ввести нас в заблуждение. Но это еще никому не удавалось. Вы признаны годным к физическому труду. Сейчас я выпишу вашу карточку.

– В чем состоит физический труд?

– С завтрашнего для приступите к раскорчевке деревьев на территории старого города.

– Но я служил в армии, – возразил Гектор.

– Нет, вы не служили. – Я дала запрос главной сети и информация подтвердилась. Или вы хотите сказать, что главная сеть ошиблась?

– А если она вас обманывает?

Женщина закатила глаза и ненатурально засмеялась.

– Первый раз слышу такую глупость. Даже от мужчины. Физический труд сделает вас человеком. Физический труд полезен. Сейчас я посмотрю… Ага. Вы всю жизнь работали закройщиком в ателье по пошивке рабочих комбинезонов. Правильно?

– Я был ученым с мировым именем, – сказал Гектор.

– Ерунда. Вот данные о каждом месяце вашей жизни.

За прошедшие месяцы многое изменилось. И дело было не только в женщинах.

Физический труд снова стал необходим. Первая авария в главной сети случилась еще полтора года назад. С тех пор аварии стали повторяться регулярно. Люди уже привыкли к подземным взрывам, к нарушению электрических систем, к перебоям с водой, газом и продуктами питания. После каждой аварии сеть восстанавливалась, но никогда не восстанавливалась полностью. Начала слабеть инфосеть. С началом зимы вриски стали работать настолько плохо и неточно, что ими перестали пользоваться. Транспортная система полностью разрушилась. Все мобы, кроме нескольких биомов, стояли в гаражах. Люди пользовались электромобилями, а некоторые перешли на обыкновенные бензиновые автомобили. Окружающее пространство начало катастрофически загрязняться. Казалось, что это никого не волновало.

Может быть те, кого волновало, помалкивали.

С началом холодов город просто захлестнула волна травм. До сих пор все дороги и пешеходные дорожки в городе предохранялись от скольжения так называемой молекулярной пленкой. Пленка была разновидностью жидкого кристалла и всегда до сих пор контролировалась электроникой. На этой пленке нельзя было поскользнуться – она обеспечивала абсолютное сцепление с любой подошвой.

Теперь, люди, отвыкшие скользить, падали на каждом шагу. Электроника не срабатывала.

Отключились теле и радиоспутники. Нарушилась телефонная связь, вся, кроме местной. Теперь никто не знал, что происходит на другом конце страны, а другие страны или континетны стали далеки, как галактики. Самолеты перестали летать.

Разрушалась не только главная сеть, но и все остальные глобальные сети: они так или иначе пользовались ресурсами главной.

Впрочем, большинство локальных технических систем ухитрились выжить. Снова, как прошлом веке, пошли в ход обыкновенные компьютеры, нейрокомпьютеры и молекулярные компьютеры, превосходящие по сложности отдельный человеческий мозг.

Работали больницы и роботы хирурги каждый день совершали пересадки искуственных глаз, почек, сердец, легких и печени. Сейчас, после отмены антикиборговых запретов, протезирование развивалось особенно бурно. Еще год назад для того, чтобы получить механическое легкое, пациент проходил столько комиссий и препонов, что порой соглашался умереть, лишь бы не длить это мучение. Теперь все решали деньги. Плати – и получишь. Протезирующие клиники вырастали на каждом углу. Большинство биолабораторий занялись выращиванием искусственных органов улучшеной конструкции. Разрешили даже генные модификации, пока только простые и, в основном, медицинские. Человечество, разгоняясь, катилось к пропасти самоуничтожения – к преобразованию себя в нечто не-человеческое. Недавние идеалы оказались забыты.