Вот такая оголодавшая бабенка начинает общаться с солдатиком. Иногда даже ребенка приживает, как случилось с матерью известного актера Голливуда Брюса Уильяса. Там она даже получила пропуск в Западную зону оккупации, приехала оттуда в США, родила ребенка. Но далеко не все уезжали из страны. Приходит некий Фриц, что до 1950-х годов в лагере в СССР был и что он собственно видит? Жена и один или даже трое детей. Уезжал детей не было. Откуда любимая Эльза? Вопрошает Фриц. Да понятное дело злые советские солдаты изнасиловали. Не говорить же рогоносцу, что сожительствовала с одним или даже тремя солдатиками. Ибо хрен его знает вернется вообще Фриц из лагерей или там и сгинет?

Такие мысли меня накрыли. Оно и понятно завтра выбирать двух новых работниц. Бабенки смогут таскать жратву, что передаст Сидоренко, торговать на рынке и приносить нам завтрак, обед и ужин. Как бы сказали в 21 веке мы совсем «задембелели», ибо вообще наплевать на солдатские обеды, организовали себе практически домашнее питание. Учитывая, что торгуем разным на рынке, очень скоро у нас сыры, масло и прочий шпик с колбасами будет в рационе. Кстати! Надо заказать знаменитый немецкий колбасный суп! Будет преступлением стоять в оккупационных войсках Германии и не попробовать национальное блюдо. Обдумав все хорошенько после разговора с фрау Гиммлер, вернулся в располагу.

— Командир пришел. Доложил очевидный факт счастливый Пашка Иванов.

— Командир мы тебе покушать оставили. Сказал Леха.

— Спасибо братцы. Сказал я…

И сел уминать первое и снова задумался. Нужно ли нам вообще вылезать из нарядов? Мне реально такая жизнь нравится, патрулировать по ночам. Заходить в гости к фрау Гиммлер, жрать от пуза. Опять же скоро еще 2 работницы появятся. Можно во время патрулирования скажем так «меняться» и решать и другие вопросы, кроме питания. Одновременно мало кто любит ходить в те самые патрули и наряды, несмотря на дневной сон. У них-то рыбалки нет, своей фрау Гиммлер тоже. Да и любовниц в городке не предвидится. Последние конечно появятся, но очень не скоро.Только я успел отобедать, как пришел вестовой от командира роты.

— Абрамов к командиру роты. Приказал он.

— Иду.

Сам иду и думаю, ну все закончилась наша счастливая жизнь и выходные, начинаются суровые будни и не ошибся.

— Товарищ капитан, сержант… Я не закончил доклад, меня перебил командир роты.

— Не тянись не на плацу. Бери свое отделение и шуруй на Гитлер плац разбирать завалы, там тебя твой взводный встретит.

— Сделаем. Совсем не по уставному ответил я, ибо сам ротный сказал «не тянуться». Были такие вот чудачества у фронтовиков. Кстати по воспоминаниям ветеранов, когда будет поступать пополнение из СССР из молодых не воевавших солдат, вот так запросто с ротным будет не поговорить. Это нам так сказать поблажка, как братьям по оружию. Оно и понятно я с ротным знаком, когда он еще взводом командовал. Были даже одно время в одной должности, когда потери были огромными и мне сержанту пришлось взводом покомандовать.

Итого мы с парнями оказались на месте завалов и приступили к работе. Рядом трудились солдаты из нашего взвода. Все весело перешучивались, несмотря на тяжелую работу. Вот под такие шутки и прибаутки один из солдатиков нашего взвода спросил у взводного.

— Товарищ лейтенант, дома разбомбило богатый, если я шкатулку с золотом найду, моя будет?

— Твоя если особый отдел не узнает, а так за мародерку в брошенных домах к стенке поставят.

— Так я… если я нашел… за что ставить? Удивился солдат. Даже немного заикаться стал от удивления.

— Наказывают в армии не за то, что ты «нашел» или даже украл, а за то что попался. Сказал вечную армейскую мудрость взводный.

— Так если чего найду и не попадусь могу себе забрать?

— Ты дурак, что ли? Ты у меня разрешение на мародерку просишь?

После такого ответа летехи, заржали абсолютно все солдаты нашего взвода. Ибо никто не отменял вечный принцип в армии. В чем он заключается? В армии нет вечных двигателей! Зато полно вечных тормозов! Причем солдатик-то был из ветеранов. Воевал надо сказать умело. Вот только смекалки по типу, чего украсть и как себе присвоить не имел. Оно конечно делало ему честь, ибо честный. Однако делало посмешищем в глазах взвода, ибо не хрен тупые вопросы задавать.

Высказывания парней были очень разные. Однако было две общие темы. Первая найти шкатулку с золотыми украшениями. Вторая, что на хрен те патрули, как идиоты по улице ночью ходят, тут явно лучше работать. Чего днем поработал и спи всю ночь, как белый человек. Причем реально, когда люди находили в развалинах разную полезную мелочевку (не шкатулку с золотыми украшениями), например бритву, то просто забирали себе. Можно было встретить разное, иногда почти совсем не порванный пиджак из какого-то шкафа, который стоял в комнате, которую накрыло авиабомбой. Иногда не только пиджак, но и штаны, причем совершенно без повреждений, ибо шмотки не люди! В случае когда пожара не возникало и какой шкаф со шмотками заваливало кирпичами разрушенной стены, погребая под себя и сам шкаф и шмотки, то что им в целом будет? Постирай и носи. Понятно их надо было сдавать нашим трофейщикам, но были нюансы. Разгребаем завалы мы, а не трофейщики. Потому и право у нас первое самое лакомое отжать себе любимому. На такое глаза взводный закрывал. Чемодан шмотками не набьешь за один раз, никто не даст, но одну-две вещи всегда можно себе забрать. Работать же не один день, наберешь себе барахлишка, пусть не за раз, но далеко не один чемодан, работай только…

Потому народ все громче и громче «стонал». В людях просыпалась жадность. Дескать на фиг те наряды, на фиг патрули! Вон по словам одного Васи (реально бойца звали Василий), он с утра только трое брюк себе забрал, да вот после обеда 2 пиджака нашел. На барахолке такие не укупишь, а если укупишь сколько махорки вытрясут проклятые буржуины ужас. А после наряда до обеда спать, а не обогащаться, если после наряда пришел. И я решил сыграть и сыграть красиво!

— Товарищ лейтенант, разрешите обратиться?! Достаточно громко при всех сказал я.