Затем я как владелец донки валялся на берегу и рыбачил, а Пац собирал дрова и разложил костер. Прямо пионеры на отдыхе. Пока дрова прогорали, мне удалось вытащить далеко не одну рыбину. Не желая тратить время, просто распотрошили и обваляв в глине запекли в углях. Начинало вечереть, нам не нужно было попадать под комендантский час. Потому запеченную рыбу уложили в вещевые мешки. Затем проверили «морды» собрав рыбу и раков, поменяв наживку. Ибо как знать, насколько часто получиться рыбачить с донки, а вот собирать свой улов со своего места рыбалки, будем, как дань, что собирали татарцо-монгольцы с Руси-матушки. Как правило сержант, всегда найдет возможность минимум на полчаса пусть и не официально куда-то отослать бойца и прикрыть его отсутствие в подразделении, чего вполне достаточно поменять приманку в ловушках и собрать раков и рыбу.

Кто не служил в армии не поймет и даже удивится. Как так?! Ты дескать собирался барыжить рыбой, навар с этого иметь и разные ништяки купить и в Союз вывезти. Следовательно, а зачем твоим парням из отделения работать на обогащение тебя любимого, ведь у них свои интересы есть. Так думают только те, кто только под себя гребет и делиться не умеет в принципе! Мы с парнями вместе воевали, но так же и выживали, делили кров и пищу, фактически мы есть артель или если желаете коммуна. Где все вокруг народное, все вокруг мое. Понятно у каждого есть личные вещи, личный сидор с барахлишком, но не мало вещей у нас просто на общаке.

Имея эти знания о службе в армии от памяти моего прадеда (ГГ крайне трудно смирится с мыслью, что он и прадед это одна душа в разных реинкарнациях) и мои, как от менеджера-торгоша я рассчитали все на пару шагов вперед. Первые дни мы будем жрать раков и рыбу, как голодающие Поволжья. Затем она нам просто надоест, что жаренная, что печеная, что в ухе, как впрочем и раки. Одновременно мы парни молодые и жрать почти постоянно хочется, хоть в армии и кормят, куда лучше, чем на гражданке, но молодой и растущий организм, да при сильных физических нагрузках постоянно требует калории. Следовательно мы захотим мясо, минимум тушенку, молоко, сыр и все это в теории можно на рыбу и раков поменять. Каждый из нас желает вернуться домой не пустым и бедным, а богатым победителем. Привезти подарки жене, детям или такие, как я кто не женат, то порадовать маму, привезти подарки брату. Опять же нам жить в Союзе, а сейчас там почти ничего и нет, последствия войны. Потому самому надо одеваться, обуваться и т.д. неплохо будет купить шмотки, что продают на барахолке немки.

Конечно, если я как какая-то скотина буду только себе грести набивая чемодан за чемоданом барахлом, наплевав на интересы своих боевых товарищей, то они плюнут и помогать мне не будут. Вот ежели мы организуем неофициальную рыболовную артель и каждый пайщик будет долю иметь, то бойца послать за рыбой из ловушек будет не проблемой. Он и заменить приманку не забудет и раков притащит. Ибо личный интерес имеет.

Ну и касательно мяса, а конкретно тушенки. Достать не проблема! Далеко не секрет, что любой повар на полевой кухне немного химичит. Одновременно его уже задрала та тушенка, хлеб и прочая каша. Вот припрешь такому раков, он тебе немного крупы под ту же уху отсыпит. Притащишь рыбки, можно на тушенку сменять, на хлеб, масло и т.д. вроде соли, ведь даже соль сейчас дефицит.

Понятное дело, что повар, есть повар и вагонами он воровать и менять не может. Но полевая кухня она не одна в нашем городке. Да и нам не подразделение в 1000 солдат кормить, а лишь 5 наглых морд моего отделения. Вполне вероятно курс обмена скажем 500 граммовой банки тушенки может быть довольно грабительским условно на 5 кг рыбы, но она-то нам вообще на халяву можно сказать падает. Имея же то же сливочное масло, можно на барахолке на сыр поменять, вино или молоко с колбасой. Капитализм, он еще в полный рост в Германии. Как есть очень бедное население 90%, так есть и спекулянты, что сейчас целые состояния делают на бедственном положении народа.

Потому меня нисколько не удивило, что к моменту нашего возвращения бойцы натаскали «дров» из развалин в том числе из бывшей мебели, дверей и т.д. и уже закипал котел с водой, крупу мы даже не доставали т.е. не общались с поварами, уже у кого-то было в заначке, так же немного разных специй раздобыли скинувшись с братвой у кого, что есть к ухе. Рыбу же распотрошили и почистили в момент. Как-то за всей этой суетой даже забыли о печеной в костре рыбке. Так и оставив ее в вещь-мешке.

На дым костра появился наш взводный. Он кивнул на котел с ухой и спросил улыбаясь.

— Что сержант, сводил бойца на перевязку?

— Так точно тов лейтенант, бодро отрапортовал я имея вид лихой и придурковатый. Затем без перехода.

— Бойцы котелок!

Мне подали котелок, который немедленно налил ухой.

— Товщ лейтенант, откушайте ушицы не побрезгуйте. И протянул армейский котелок взводному.

— Благодарствую, чинно сказал летеха и присел возле костра.

Парни моего отделения тоже стали разбирать котелки и наливать себе уху, а я передал свою ложку взводному, на полу квартиры (разбомбленной, нет стены, специально выбрали место для костра) на расстеленной плащ-палатке, развернули кусок чистой белой материи и стали нарезать хлеб. Я же сидел и смотрел, как кушает взводный, кушают мои бойцы и не мог нарадоваться. Почему сам не ел? Сам же приказал подать котелок, мне мой и подали.

Когда взводный откушал. Он некоторое время посидел смотря в угли костра под котлом в котором была уха. Я же не терял времени забрал котелок и бухнул себе ухи. У молодого летехи был сытый, довольный взгляд.

— Давно я так не сидел, пожалуй последний раз еще школьником так сидели в пионерском лагере. Сказал взводный.

Бойцы сидели и так же загипнотизировано смотрели в угли костра, никто не желал перебивать командира.

— Эх хорошая ушица, спасибо бойцы!

— Всегда пожалуйста, заходите почаще командир не таким накормим.