В-третьих, вместо него Епархией пока правит Агор, правая рука Великого отца и будущий отец детей самой Олиры.

И, в четвертых, как только Олира решит вопрос с магией, они поженятся… В Епархии это не принято, браков, как таковых, здесь не существует, но для будущей наследницы Великий отец решил сделать исключение.

Почему вести о предстоящей женитьбе Агора оказались так же важны для меня, как и об отъезде Великого отца и о беременности Живелы от моего брата, я не понимала. Впрочем я даже не пыталась анализировать новости. Только не сейчас, когда рядом Олира. Ее громкий и звонкий голосок не давал сосредоточиться и подумать. К тому же после того, как мы вышли в коридоры замка, у меня разболелась голова, к горлу подкатывала тошнота, а перед глазами мелькали черные мушки…

Комната, или как говорили здесь келья, Живелы, вопреки восторженным вздохам Олиры, оказалась довольно простенькой, если не убогой. Да, здесь была широкая кровать, вместительный шкаф с крошечным зеркалом, врезанным в дверцу на уровне глаз, и стол, покрытый простой рогожкой вместо скатерти. И все… Как-то не очень похоже на жилье дочери правителя. Тем более, как поведала Олира, самой старшей и любимой дочери.

Я обошла все по кругу, осторожно коснувшись кончиками пальцев мебели, чтобы убедиться, что глаза меня не обманывают. Неизвестно, чего можно ждать от магов…

— Скоро принесут еду, я посижу тут с вами. Хорошо? — Олира с разбега плюхнулась на стул, по-детски замотав ногами, и тут же вскочила, — а можно в зеркало посмотреть? Можно же, да?

Я кивнула, обескураженная ее напором. Дорога до кельи, не слишком длинная, тем не менее утомила меня точно так же, как целый день скачки верхом. Больше всего мне хотелось выпроводить девчонку, поужинать и лечь спать. Все проблемы можно решить завтра. К тому же головная боль становилась все сильнее…

А Олира подскочила к шкафу и принялась корчить рожи своему отражению. Болтать при этом не перестала:

— Отец сказал, — поведала она, показав себе язык, — что если бы мы все были похожи на Живелу, то он давно правил бы миром, а не влачил жалкое существование в этой дыре. И ему не пришлось бы ждать столько лет…

— И в чем же отличие между вами? — присев на стул, осторожно подала я реплику, надеясь узнать в чем же сила проклятой Живелы. И не разочаровалась…

— У нее божественный дар, Живела может понравиться кому угодно. Она хвасталась, что даже даже Наставник не смог противиться ее воле и ночи напролет стоял под ее дверями и умолял пустить его… Но я ей не верю. Живела просто врушка.

Я кивнула… Но мысль о том, что мне теперь понятно, почему Фиодор влюбился в эту мерзавку, не успела оформиться до конца. Олира, сделав короткую паузу, продолжила свои откровения.

— А еще отец говорит, что если бы у Живелы была моя магия, она не стала бы жевать сопли, как я, — надула губы девчонка и закрутила головой, рассматривая себя с разных ракурсов, — она мигом бы заставила ее слушаться. А ментальная магия и божественный дар Живелы… Отец говорит, что можно было бы забыть про армию магов и захватить мир только с одной Живелой. Только у нее почти нет магии… Она даже не может зажечь все свечи одновременно. А я могу! Меня только ментальная магия не слушается, — вздохнула она на миг забыв о зеркале и повернувшись ко мне. — А со стихиями я справляюсь лучше всех… ну, кроме Наставника…

Я снова кивнула. Думать больше не пыталась. В келье быстро темнело. Крошечное окно-линза, как в том зале, где я пришла в себя, чернело на глазах. Оно скорее всего и днем давало не так много света, а сейчас и вовсе… при этом в келье оставались освещенными два больших круга: над столом и над шкафом. Никаких свечей я не увидела. Наверное, это магия.

Олира, которой надоело корчить рожи, снова не позволила мне забыть о ее присутствии. Она с грохотом отодвинула второй стул, взгромоздилась на него и зашептала:

— Однажды я подслушала, как Наставник говорил отцу, что у Живелы так мало магии из-за ритуала, который провели над ней, когда она была совсем маленькой. Наставник сказал, мол, я предупреждал вас, что подселенная вторая душа не всегда приводит к усилению мага, иногда маги напротив теряют силу… И если бы не этот ритуал, у Живелы, скорее всего, не было бы ее дара, но зато магия была бы гораздо сильнее…

Я качнула головой, ничего не говоря. Думать и рассуждать я тоже не пыталась, сосредоточив усилия лишь на том, чтобы справиться с тошнотой и услышать-запомнить как можно больше. Я подумаю об этом позже. Когда приду в себя и высплюсь. Сейчас главное не забыть…

Олира снова перескочила на местные новости. Ей, казалось, все равно, что говорить. Лишь бы не сидеть молча. Глаза закрывались от боли и усталости, и только звонкий голос девочки не давал мне заснуть прямо здесь, за столом…

Стук в дверь, прозвучал так неожиданно, что я вздрогнула.

Олира тут же спрыгнула со стула, на котором крутилась последние четверть часа и кинулась к выходу. За дверью стоял невысокий монах-подросток, державший в руках небольшую миску и кувшин. Олира тут же выхватила у него мой ужин и, ничего не говоря, бесцеремонно захлопнула дверь перед носом незадачливого мальчишки.