«А инженерный комплекс? Что ты получила? Разве нельзя из подручных материалов создать всё необходимое?»

В ответ Сара не поленилась, нашла в скаченных архивах людей фотографию с крайне осуждающим выражением лица, на её основе адаптировала свою внешность и посмотрела так, что мне даже немного стыдно стало за свою несообразительность.

«Ладно, допустим, для твоих вычислительных мощностей нельзя. А вообще можно? Можешь ты собрать процессор из углерода и металла?»

«Сто грамм и смогу. И нет, не те сто грамм, о которых ты сразу подумал — а нанитов. Их придётся преобразовать в инженерно-производственный комплекс. Проблема в том числе и в том, что у тебя всё натуральное. Единственная возможная точка привязки — контактная группа на левой ладони. Я бы рекомендовала начать преобразование живой плоти в более универсальную и полезную кибернетическую».

«Даже не думай. Я и так отдаю тебе слишком много».

«Хорошо, не думать — легко. Но получить аугментацию не выйдет по иной причине — слишком мало ресурсов. Согласно записям, техно-зомби получали свои наниты как от пожирания друг друга, так и в процессе разграбления хранилищ и заводов людей. Увы, свидетельств о работоспособном оборудовании по производству нанитов нет в базе».

«А что насчёт инженерного комплекса? Что мы можем с его помощью делать?»

«Всё, для чего есть стандартные шаблоны чертежей или то, что ты сможешь в подробностях вообразить. В деталях, до последнего узла. Я продолжаю настаивать на создании внутреннего виртуального пространства для обеспечения быстродействия при обучении и проектировании».

«Я подумаю, но ничего не обещаю».

На то, чтобы перетаскать все запасы, ушло больше суток. И ведь торопились как могли, и не сказать чтобы сильно много было ресурсов. Просто очень неудобный путь, узкий туннель с грубыми подпорками, единственный лаз и близость тварей сказывались. Всё это время стрельба не затихала ни на минуту.

Твари продолжали переть как заведённые, но их встречали в узком месте. Не позволяя протискиваться по две. Увы, мне приходилось постоянно быть рядом, чтобы накрывать атакующих РЭБ, чтобы они не могли передать сообщение об оказываемом сопротивлении и чуть теряли концентрацию.

— Всё, это последний, — устало сказал Быков, отпахавший три смены подряд.

— Отлично. Всё из подвала вылезли? Закрываем люк и уходим.

— А зачем его закрывать? — недоумённо спросил здоровяк.

— Пусть повозятся, подумают, что там изначально ничего не было, и уйдут ни с чем, — пояснил я, с натугой возвращая люк на место. — Всё! Собираемся! Уходим парами, прикрываем тылы. Я замыкаю.

Стрелки уже успели смениться трижды, и сейчас у прохода опять дежурило копьё Данилы, но их смена тоже подходила к концу, они порядком устали и больше кололи врагов штыками, чем палили — боеприпасы нужно экономить. И мне в том числе, так что я достал из кобуры пистолет, переключив на малые патроны.

— И раз, смена! — скомандовал я, держа проход на прицеле. Рядом встал Василий с верными револьверами. Четвёрка княжича пробежала мимо нас рысцой, а спустя всего секунду в проход высунулась морда твари.

Высохшее мясо и кожа обтягивали голый череп, отсутствующие губы оставляли пасть с неестественно длинными клыками постоянно открытой, и только фиолетовые зрачки горели неутолимой жаждой. До первого удачного попадания — пуля как раз вошла в подсвеченную мишень, и тварь с пробитой глазницей начала сползать вниз.

— Готовы! — крикнул позади Данила.

— Меняемся! — приказал я. — Три, два…

Мы снялись с позиций и побежали к люку, а следующего монстра точным выстрелом снял сам княжич. Надо отдать должное его учителям, да и самому парню — выдрессировали его на отлично. И стрелок он был прекрасный, и доспех носить умел, и с холодным оружием обращаться.

Последнее нам регулярно пригождалось, хоть мне и привычнее было использовать огнестрел. Единственное, что меня удерживало — экономия патронов. Приятно, когда на груди болтается десяток полных магазинов. Грустно, когда точно знаешь, что они могут стать последними, а продержаться нужно больше двух недель. И никакого подвоза из тыла нам не дождаться.

Так что, если есть возможность прикончить врага кинжалом или штыком, — нужно это делать. По той же причине стрельба из пушки Быкова — экзотика. Которую мы использовали только в крайнем случае и при объективной необходимости. Как в начале штурма — когда один заряд положил толпу, на которую ушло бы несколько сотен патронов. Они бы ещё и сопротивлялись…

Сменившись с копьём княжича трижды, мы оказались у люка, на который с помощью горелки было наварен один из запасных пушечных щитов. Да, даже такое нашлось в складских закромах! Надеяться, что его не пробьют, мы не стали, но монстров это задержит, а снизу мы всегда сможем дверь открыть.

— Приготовились! — сказал я, держа на прицеле уже далёкий подъём на первый этаж. Очередная тварь попыталась пролезть, но не успела даже высунуть голову, как получила пулю в лоб. Зацепилась, да так удачно, что загородила проход. — Иду!

Стоило мне спрыгнуть, как по команде над моей головой тут же захлопнули люк и задвинули толстый затвор, заменивший собой нормальный замок. Хотя учитывая, что механизма открытия с той стороны не предусматривалось, какая разница, как закрывать?

— Всё? Можно взрывать туннель? — спросил Кирилл. Он встречал нас у входа в капонир и слегка нервничал.