— Да плевать, — я отмахнулся. — С гвардией или нет, он уже показал свою сущность. К тому же у нас с тобой есть около двенадцати часов, чтобы придумать, как отбить поместье и вернуть его во владения рода Гончаровых. Ты как, со мной или всё ещё видишь во мне чудовище?

Сестра хотела что-то ответить, посмотрела в область моего пояса, видимо, вспомнила предшествующие приходу Пичугина события и вмиг покраснела.

— Т-ты точно не монстр! — выпалила она. — Это я уже поняла! Но я прошу тебя, ты можешь хотя бы штаны надеть?

Я взглянул вниз и усмехнулся.

— Это же надо! Я действительно вёл беседу в таком виде? — не мудрено, что граф испугался. Проиграй он мне, это был бы не просто позор, а позорище! — Пожалуй, действительно стоит одеться.

Переодевшись в серые спортивки и чёрную футболку, я вернулся на кухню, где уже вовсю хозяйничала моя сестра.

Из телевизора в гостиной играла расслабляющая музыка, Геля носилась от плиты к столику и что-то делала в планшете, который она уже утащила из моей комнаты. Заметив меня, она улыбнулась:

— Я решила немного перекусить. Холодильник полупустой, но я нашла в нём яйца и бекон, будешь? — уловив мой отрицательный кивок головой, облизнула пальцы, пожала плечами и начала что-то с интересом разглядывать на экране. — Ого, а этот Пичугин не так прост!

Удивлённо дёрнул бровью и заинтересованно взглянул в планшет. Сестра времени не теряла и пробила нашего незваного гостя. Я ожидал увидеть длинную статью на несколько страниц о роде с древней историей и большущим фамильным древом, но то была лишь короткая статья, уместившаяся в двух абзацах.

— Смотри, — она указала на довольно короткую статью о его роде. — Пичугины ещё месяц назад были чуть ли не увядшим кланом. Да и аристократы они так с натяжкой. Шаг вправо, шаг влево — обычные люди. Пичугин Абду Камранович — это отец нашего гостя, держит свой цех по производству упаковочной бумаги. Даже не завод. Притом цены у него не самые сносные. Следовательно, малая клиентская база и заработки.

— И откуда у него деньги, чтобы выкупить наше поместье? — нахмурился. — Они даже нашу конюшню себе позволить не смогли бы.

— Вот и я так думала, пока не увидела вот это, — она щёлкнула по соседней вкладке. — Видишь?

Я замер, вчитываясь в статью от не очень популярного журнала о покупке «Пичугин-Пак» некой многомиллиардной компанией «Энерготек». Притом за какую-то бешенную сумму в сто миллионов рублей.

— Тебе не кажется это странным? — спросила Геля вслух очевидное. — Сотня миллионов за какой-то цех?

— Как для одного упаковочного цеха — да. Но я сомневаюсь, что в сделку входил только он, — я задумчиво стукнул по столу пальцами. — Подожди здесь.

Я быстро сбегал наверх, достал отцовский ежедневник из прикроватной тумбочки. Поймал взглядом родительское фото, висящее над кроватью, и на меня снова накатил гнев. Мне захотелось прикончить тех, по чьей вине они погибли.

Даже несмотря на то, что Карташова я уже прикончил, уверен, ещё остались причастные. И пока я жив, они не прекратят меня доставать, а я не оставлю их в покое.

Прикончу всех! До единого!

— Держи, — я вручил сестре ежедневник, спустившись на первый этаж. — Это отцовский. Узнай, что это за компания, купившая Пичугина, и кто ею управляет. Попробуй достать все имена, что сможешь и сравни с записями в блокноте.

— Ты думаешь?.. — сестра подняла на меня удивлённый взгляд.

— Почти уверен, что «Энерготек» как-то замешан в публичной и жестокой экзекуции нашего рода. И, кстати… — сделал короткую паузу. — Все упоминания рода Карташовых так же подмечай. Конечно, если они будут.

— Дяди Витали? — Геля удивлённо хлопнула глазами. — Так получается, и его тоже убили не случайно?

Я неуверенно кивнул, решив пока не сообщать сестре о том, что это я его прикончил. В детстве, когда её отец заглядывал к нам в гости и брал с собой всю семью, они с Карташовым старшим и моим отцом часто проводили время вместе.

Выпивали, ходили на охоту, ездили на рыбалку и в баньку, да по пивку. Устраивали себе загульные мужицкие выходные, если по-нашему.

Ей будет лучше пока не знать о том, что «дядя Виталя» оказался мразью и предал не только моего отца, но и её. Когда-нибудь я точно ей об этом расскажу, но не сегодня.

Хватит с неё потрясений.

— Мне нужно сделать кое-что важное, — сказал я и, убедившись, что сестре пока ничего не угрожает, пошёл в сторону улицы. — Если что, кричи.

Она озабочено кивнула, уткнулась в блокнот и, жуя хрустящий бекон, принялась изучать отцовские каракули.