— Нет-нет, — поспешно сказала она. — Большое спасибо, но я сама принесу себе вина. — Она легонько обмахивалась ладонью. — Я бы не возражала против глотка свежего воздуха. Потом, мне хотелось бы найти мсье Сати и поблагодарить его. Вам что-нибудь принести, Эжени?

— Нет, спасибо.

— А вам, господин Бомон?

— Спасибо, нет.

— Пошли, — сказал Хемингуэй, — я покажу тебе, где наливают.

Мисс Тернер взглянула на мисс Обье, потом снова повернулась к Хемингуэю и сказала:

— Спасибо.

И Хемингуэй ее увел. Попутно он наступил мне на ногу. Впрочем, этого он тоже не заметил.

— Итак, — сказала мисс Обье, — сколько лет вы заниматься этой работой?

— Начал сразу после войны.

— И вам нравится?

— Дорогой, — прощебетала Роза Форсайт, вцепляясь в мою руку, — ты знаком с Эрнестом Хемингуэем?

— Мы как-то встречались.

Голубые глаза Розы сияли гораздо ярче, чем когда она уходила.

— Это не Эрнест Хемингуэй сейчас уходил вместе с мисс Тэннер?

— Тернер, — поправил я. — Да, он.

Она повернулась к мисс Обье и сказала взволнованно-театральным шепотом:

— А бедняжка знает, что он женат?

— Да, — сказала мисс Обье. — И, я полагаю, Джейн вполне мочь… — Она замолчала и нахмурилась, как будто пытаясь вспомнить слово, — …постоять? Да, постоять за себя.

— Думаю, — сказала Роза. — Эрнест может быть НЕВЕРОЯТНО обворожительным. — Она наклонилась к стоявшей рядом женщине и, понизив голос и опустив брови, сказала: — Ты понимаешь, о чем я.

— Да, — сказала мисс Обье, ничего не понижая и не опуская. — Думаю, да. — На этот раз ее ирония от меня не ускользала.

Роза повернулась ко мне и сжала мою руку.

— Пойдем, дорогой. Тут тысяча людей, с кем мне хотелось бы поздороваться. — Она снова повернулась к мисс Обье. — Я так рада тебя видеть, Эжени. В этом платье от Шанель ты выглядишь просто БОЖЕСТВЕННО. Я с нетерпением жду завтрашнего дня. Я уже точно знаю, что надену.

— Буду рада это увидеть, — сказала мисс Обье.

— Тогда, au revoir. [67] До завтра.

Мисс Обье кивнула Розе, потом — мне.

— Приятно было познакомиться, — сказал я.

Она улыбнулась.

— Мне тоже.

Когда мы отошли на несколько шагов, Роза подняла ко мне лицо и сказала:

— Она очень милая, правда?

— Да.

— Хотя такая бледная. Мужчинам не нравятся бледные женщины. И это платье ей совсем не идет. — Она игриво дернула меня за руку. — А что вы думаете об ее английской подруге?

— У меня почти не было возможности с ней поговорить.

— Они ведь такие холодные, эти англичанки, не правда ли? Дикки любил говорить, что у них в трусиках кубики льда.

— Он был умный парень.

— Он был просто блеск, дорогой. А вот и Хуан.

Роза таскала меня по комнате и представляла разным людям. Она была явно рада иметь меня при себе — во всяком случае, так казалось по ее виду, я же чувствовал себя как очень большая рыба в очень маленькой лодке. Я познакомился с Хуаном, Бобом, Кей, Пабло, Маном Рэем, Кики и Джуной, и Роза непременно отзывалась о них хорошо до знакомства и плохо после. Многие гости говорили мне, что быть пинкертоном, наверное, очень интересно, и я уверил их, что так оно и есть.

Время от времени я оглядывался, разыскивая мисс Тернер, но и она, и Хемингуэй исчезли. Наконец я снова увидел ее. Она разговаривала с бородатым коротышкой-пианистом.

Через некоторое время Роза снова упорхнула в дамскую комнату, оставив меня с высокой грузной англичанкой, которая по виду напоминала Джека Демпси; на ней были твидовые юбка и жакет, белая рубашка, черный галстук и начищенные спортивные ботинки. Она объяснила мне, почему англичане живут лучше, чем американцы.

— Вы, американцы, помешаны на своих скоростных самолетах и считаете нас неуклюжими и нерасторопными, а нас вековой опыт научил легко смиряться с неудачами, и представители всех наших классов следуют врожденной традиции невмешательства.

— Верно, — сказал я. — Извините, я увидел своего друга.

Это был Ледок. Он медленно обходил комнату, как заправский демократ, улыбаясь, кивая и беседуя направо и налево.

Когда я к нему подошел, он болтал с Кей и Бобом и говорил:

— Да, марксизм — наука. Почти как френология. [68]

— Извините, — обратился я к Кей и Бобу. — Господин Ледок, можно отвлечь вас на две минуты?

— А, мсье Бомон. Какая неожиданность! — Он пожал мне руку. — Вы знакомы с Робертом и Кей?