Она переглянулась с матерью, и обе довольно улыбнулись друг другу.

— Мы послали гонца Повелителю, — продолжила сестричка. — Он сообщит ему, что в северную резиденцию семьи Ха ворвался генерал Ён Сук. Мы же не открыли ему ворота? То есть не встали на сторону мятежника! Его казнят, а ты вернёшься во дворец.

— А если я не соглашусь?

Действительно, во дворец возвращаться не хотелось. Это место не показалось мне достаточно безопасным, чтобы растить малыша. Воины, маги, отравленные стрелы, драконы опять-таки! Нет-нет. Лучше я найду себе домик на берегу реки и буду промышлять охотой.

— Гихи, беги к шаману, — сдавленно просипела мамаша.

Очнувшись, я недоуменно нахмурилась. Неужели, размышляла вслух?

— Пусть поторопится. Эта мерзавка… — Матушка покосилась на меня, как лошадь на пожар. — В неё действительно вселился злой дух!

Я же обрадовалась. Шаман? Это то, что нужно!

Когда Гихи убежала, матушка принялась костерить меня на все лады, припоминая все ошибки, которые совершила Мио. Я больше помалкивала и прислушивалась, мотая на ус ускоренный вариант биографии девушки, в тело которой вселилась. А Жаин посматривала на меня и улыбалась так, что всё стало ясно.

— Вот змея! — прошептала я, замечая, с каким удовольствием сестричка слушала, как матушка ругала приёмную дочь за проделки родной.

По всему выходило, что меня призвала Золушка азиатской версии, чей отец второй раз женился на женщине с ребёнком. Дочурка была так хороша, что быстро завоевала сердца жителей Северной резиденции семьи Ха. И лишь Мио знала истинное лицо невинной овечки, ведь за все шалости приёмной сестры наказывали её.

— Зря мы вытащили тебя из колодца! — верещала матушка. — А всё твой бестолковый отец. Боялся, что заболеешь и помрёшь, ведь ты же наследница рода Ха. А посидела бы ещё два дня, тогда бы точно принялась за ум!

Я лишь головой покачала. Порой Мио слишком жестоко наказывали! Стоит ли сажать ребёнка в сырой колодец за рассыпанное печенье? Мне стало очень жаль девушку, от которой отвернулся собственный отец, а несправедливый мир стал настоящим адом. Неудивительно, что Мио была готова выскочить замуж хоть за дракона, хоть за чёрта, лишь бы выбраться из цепких лапок любящей семейки.

— И зачем только я вышла за твоего отца? — утомившись перечислять все прегрешения, которые свалила на приёмную сестру её дочь, пробормотала матушка. — Нужно быть Буддой, чтобы выносить такую, как ты… У-у-а-а!

Зевнув, она прикорнула на широкой кровати, иногда сонно вещая, что вскоре сделает с мерзавкой Мио. Жаин сидела за столиком и, напевая что-то мелодичное нежным голоском, старательно выводила длинной кистью изящные линии на развёрнутом пергаменте.

Я же нашла длинный шарф, для верности перетянула им талию, чтобы не потерять драгоценные заколки, и уселась на полу в ожидании продолжения представления. Когда Гихи вернулась, поднялась сама. Не стала сопротивляться, когда меня повели на улицу, не удивилась приготовлениям высокой худой женщины в белом балахоне и с капюшоном на голове.

Шаманка старательно расстелила на земле потрёпанную циновку, на которую выложила в ряд палку с бубенчиками, костяные веера и прочие странные предметы. Затем воткнула в землю несколько длинных бамбуковых палок, на концах которых развевались тонкие белые ленты. И только после этого повернулась к нам.

— Где одержимая?

— Вот она.

Женщины потянулись ко мне, чтобы вытолкнуть вперёд, но я лишь покосилась на них, как обе, кашлянув, отдёрнули руки. Слуги, собравшиеся вокруг нас, отпрянули ещё дальше. Матушка, шикнув на них, пояснила:

— Эта мерзавка очень сильная!

— С одержимыми это бывает.

Я заметила, как по губам шаманки зазмеилась усмешка, и что-то знакомое было в этой гримасе, что сердце дрогнуло. Быстро приблизившись, я сдёрнула с женщины капюшон и ахнула от радостного изумления.

Шаман из моего мира был невысоким полноватым и лысоватым мужчиной, а стоящая передо мной женщина была высокой и худой, с густыми чёрными волосами, но у этих двоих было невероятное сходство в том, как они смотрели на людей, как хмыкали, каким тоном говорили.

«Мог ли шаман тоже переместиться в чужое тело, чтобы помочь мне выбраться?» — посетила меня обнадёживающая мысль. Надо было проверить, поэтому я поинтересовалась:

— Что вы собираетесь делать?

— Ритуал, изгоняющий злого духа из этого тела, — вкрадчиво, совсем как толстяк из Китайского квартала, проговорила она.

Сердце заколотилось, как бешенное. Я ведь действительно дух, пусть и не злой, и меня действительно нужно отсюда выгнать… Но вместе с ребёночком! Шагнула ещё ближе и прошептала: