— Был бы он жив, то я бы ему лицо сломал, — устало вздыхаю.

Своими действиями Ли Цын заслужил куда большего, но он уже мертв. Я предал его, после чего его сын убил наставника. Можно ли считать, что мы квиты? Или же найти его останки и обоссать напоследок, но, думаю, я не буду этим заниматься. Сойдусь на том, что он был сукиным сыном, по которому я буду скучать. Все же он был моим первым учителем, который так много мне дал.

Так что мой план был таков: захоронить останки, найти остатки библиотеки и возможные артефакты, конечно, если там вообще хоть что-то сохранилось, а потом сгрызть все оставшееся у меня печенье в компании монстров Ци под приятную музыку и со стаканом вина в руках. Чем не план?

В любом случае при раскопках моим главным врагом может оказаться даже не демонопоклонники, которые подозрительно ошиваются в тех местах, а время. Порой время уничтожает все куда надежнее, чем даже боевые техники. У меня с ним особые отношения, я знаю, о чем говорю…

Моргнув, я оказался среди пустоты.

— Чертовы временные разломы, — прогрохотал огромный дракон среди бескрайней пустоты. — Мне теперь потребуется немало времени, чтобы вновь возродиться!

Чужое воспоминание продлилось едва пару секунд, но за это время я успел кое-что осознать, а именно то, каким образом Уроборос воскресал из раза в раз. Этот древний змей имел навык сбросить «хвост», чтобы со временем накопить достаточно Ци, чтобы возродиться, отчего окончательно убить его фактически невозможно. Хоть на возрождение и уходит изрядно времени, но это фактически означало, что рано или поздно я могу встретиться с оригиналом.

Потерев лицо, я подумал, что лучше бы об этом не вспоминал. Фактически я сейчас донашиваю «хвост» за глубоководным. Отчего-то мне захотелось рассмеяться. Этот мир продолжает меня удивлять… Реакцию оригинала я был не способен предугадать, стоит, пожалуй, чуть позже расспросить Йорка. Он-то должен знать наверняка, каким был Уроборос на самом деле.

Помассировав висок, я решил, что подумаю об этом позже, а пока… у меня столько дел, что на их фоне возможное возрождение Уробороса смотрится мелкой неприятностью, которая может случиться и вовсе через пару тысяч лет. За это время, либо практики найдут способ закончить восьмую эпоху, либо же мне все надоест и свалю с этого куска грязи изучать другие миры.

Ли Цын открыл глаза, он ощутил приближение своего ученика. Из недавнего сообщения Са Юнь он уже знал, что она уже встретилась с Артуром. Хоть он и представился мастером Ур, но его внешность выдала его лучше любого имени. Причем представившись мастером, его ученик действительно ощущался так и даже мог использовать техники.

Ученик нашел способ, как использовать техники в теле глубоководного. Это был выдающийся результат, Ли Цын был горд, что вырастил такого ученика. Он все еще прекрасно помнил с чего началось их знакомство. На самом деле он узнал своего ученика еще задолго до того, как они сумели познакомиться лично.

Ли Цыня всегда интересовала древняя история, а в особенности седьмая эпоха, так что он всегда искал всю доступную информацию. В одной из записей его отца он обнаружил информацию о Хранителе, которого убила некая секта Бессмертных, которые к настоящим бессмертным не имеет никакого отношения, но это сейчас не так важно.

Следуя инструкции, он обнаружил убежище Хранителя, где он позже создаст свою собственную секту. Среди прекрасных садов и разграбленной сектой Бессмертных библиотекой, он обнаружил могилу с остатками Хранителя. Всю его Ци и артефакты уже украли, но тело не тронули, видимо посчитав не столь важным, но как же они ошибались…

В теле еще сохранились отзвуки от массивов, благодаря одному из них он позже создаст свою нечестивую технику. Кто-то из бессмертных придумал способ, как оживлять павших, но печать не работала нормально, она лишала всех эмоций владельца, делая фактически из них ожившие трупы.

Ли Цын потратил семьсот лет, чтобы доработать печать, попутно найдя для Хранителя новый сосуд, пока его старое тело будет восстанавливаться. Вот только убившие хранителя практики сумели повредить его душу, отчего он лишился почти всех своих воспоминаний.

Когда Ли Цын фактически воскресил Хранителя, он увидел перед собой испуганного мальчишку, а не прославленного воина седьмой эпохи. Он желал встретиться с богом, а нашел себе ученика. Это было забавным, но его полностью устроило.

Если изначально Ли Цын хотел попроситься в ученики, чтобы стать со временем бессмертным, он все же не хотел покидать свое тело, уж тем более он не собирался использовать нечестивую технику, она была придумана специально для Хранителя. То теперь он сам стал учителем, желая передать своему ученику самое главное — путь Феникса.

Теперь же все поменялось, он сам стал демоном. Даже потерявший память Хранитель не станет терпеть его присутствия, это Ли Цын знал точно. Демоны слишком опасны, чтобы давать им хоть шанс проникнуть в этот мир. Проблема лишь в том, что у Ли Цыня не осталось иного варианта. Секта Бессмертных уничтожила его якорь, отчего он не сумел возродиться в новом теле.

— Эти ублюдки убили Хранителя, нарушили баланс и натравили на меня моего собственного сына, — с ненавистью произнес мужчина.

Отчасти он вернулся в мир живых, чтобы вырезать секту Бессмертных, искоренить эту гниль, что не один век таится в тени, манипулируя умами практиков и обычных людей. Если у него не получится сохранить разум, то он хотя бы отомстит. Примерно так он рассуждал, когда готовился призвать армию демонов в этот мир.