Камера переключилась на Ивана. Тот сидел за столом в своей обычной домашней одежде. Фланелевая рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей, а поверх неё серая спортивная куртка.

—Добрый день… Говорят, я тут публике понравился в своём белом мундире, — он хмыкнул. — Только мне самому в генеральском мундире не очень, потому, что я простой человек. Такой же как вы. Ничем, наверное, не лучше. Просто мне очень повезло с дядей… И вам всем, кстати, очень повезло с вашим прошлым королём. Но теперь, — король сглотнул. — Теперь вся ответственность на мне… Мы тут долго думали, совещались с министрами, и я решил вам рассказать всё как есть… Когда погиб Святослав Игоревич некоторым показалось, что наша башня стало лёгкой добычей, которую можно купить по дешевке и использовать как угодно под свои нужды. И вот, господа из одной богатой корпорации, с не очень чистой репутацией, из Сы-Лоу… Они захотели купить у меня эту, Пятую башню. А я им отказал. И не только потому, что они предложили гораздо меньше, чем башня реально стоит. Ещё и потому, что, если они станут собственниками этой башни, вам тут места не будет. Основные интересы корпорации Сы-Лоу лежат далеко за пределами России, а их моральные принципы лежат очень далеко за пределами наших, русских представлений о законности, порядочности и справедливости.

Иван вздохнул, уселся поудобнее за столом и продолжил:

—Когда мы отказались продавать башню, вступил в действие план принуждения нас к этой сделке. Не буду перечислять всех предпринятых против нас враждебных актов. Их было много. Напомню два, которые любой из вас точно заметил. Первый это взрыв силовой линии, который, в воскресенье вечером на короткий момент обесточил почти всю башню. Второй это диверсия, в результате которой в понедельник у нас вышли из строя почти все лифты. Был и ещё ряд диверсий с целью нарушить нормальную жизнь и работу нашей башни. Именно ради предотвращения дальнейших диверсий мы приняли решение временно зарыть башню на карантин. Поняв, что больше не могут навредить нам изнутри, террористы из Сы-Лоу устроили нападение снаружи. Башню атаковали более дюжины тяжёлых дронов-камикадзе. Взрыв любого из них в уязвимой точке башни мог привести к человеческим жертвам, огромным финансовым потерям и к ощутимому ухудшению жизни буквально каждого жителя башни. Все эти атаки были нами успешно отбиты. Вражеские дроны и запускавший их корабль уничтожены.

Король облизал пересохшие губы:

—Вакханалия клеветы, обрушившейся на нашу башню, и сегодняшние биржевые спекуляции, обрушившие наши коммунальные деньги и цены на площади в башне, это результат деятельности тех же самых террористов, которые прежде пытались нас взорвать. Цель этой лжи и этих спекуляций одна — испугать наших жителей и наших инвесторов. Добиться того, чтобы вы всё бросили и побежали вон из башни, теряя всё то, что сумели тут заработать. У террористов ничего не получится. Я и не планировал продавать эту башню, а уж таким покупателям не продам башню никогда. Но если кто-то сомневается в моих словах, если кто-то не верит, что мы справимся… Если кто-то не верит, что мы всё достроим, что мы сделаем, как обещали, нашу башню удобной, богатой, счастливой… Если вы не верите в будущее Пятой башни — валите отсюда нахрен. Я никого не собираюсь уговаривать. Отдавайте свои комки и свои площади за бесценок нам, тем кто верит и готов и дальше тут работать. Отдавайте и убирайтесь.

Король утёр пот со лба, глянул в лежащий на столе листок и продолжил:

—Как бы не изменялась цена наших комок по отношению к рублю или другой валюте, арендная плата, коммунальные платежи, любые другие выплаты, которые башня взимала в комках, останутся на том же уровне. Никаких повышений не будет. Наши комки по прежнему стабильная валюта, не подверженная инфляции.

—Господа производители. Если кто-то из вас нуждается в дополнительных площадях для производства, то сейчас самое время для того, чтобы по дешевке скупать их у паникующих спекулянтов. Все заказы, которые прежде сделала башня, будут оплачены. Все планы строительства и расширения остаются в силе. Но если кто-то решит закрыть или приостановить уже работающее в башне производство, имейте в виду: больше вы никакого производства в моей башне открыть не сможете. Никогда. А те, кто продолжит работу в нормальном режиме, получат и будут получать от нас в дальнейшем всяческое содействие и помощь… Господа продавцы различных товаров и услуг. Имейте ввиду, что все цены на ваши товары и услуги зафиксированы администрацией башни. И если кто-то посмеет увеличивать эту цену в комках, то для него лично будет сделано исключение. Ему будут увеличены арендная плата и плата за коммуналку со всех, занимаемых им в башне, производственных и жилых помещений... И ещё одно. Ровно через сутки после этого объявления будет введен комиссионный сбор за покупку и продажу коммунальных денег Пятой Светлогорской башни. Сбор в размере четыре процента от суммы сделки. Это немного для тех, кто покупает редко и по делу. А для валютных спекулянтов… Теперь мы спекулянтам не рады.

—И последнее. Как вы все поняли, прямо сейчас против нас, жителей Пятой башни, идёт война. Так вышло, что сегодня каждому из нас придётся решать, за кого он — за тех, кто на деле показал, что ради прибыли готов тут всех нас взорвать, оставить без воды, без света, да просто поубивать, или за тех, кто многие годы работал и дальше хочет работать в нашей башне ради нашего общего процветания. Очень надеюсь на вашу порядочность и на ваш здравый смысл. Уверен, что мы победим.

***

—Какой, к лешему, комиссионный сбор за комки? Ты что, с ума сошел? — подскочил к Ивану сразу после записи Семён Семёнович. — Да ещё такой ломовой. Все валютные биржи давно берут по полпроцента, а то и меньше. Откуда эти четыре процента? Кто вообще вписал тебе в речь эту чушь? Как ты планируешь их взимать? Для этого же ничего не готово!

—Да всё готово, — вмешался Воротынский. — Мне ещё Слава всю плешь проел, требуя написать код для комиссионного сбора за покупку и продажу наших комок. Мои ребята давно его написали. Просто удобного случая не было, чтобы всё запустить. Слава не хотел лишний раз публику нововведениями тревожить. А тут как раз удобный момент. Сейчас никто возмущаться не будет. Наоборот — все наши спасибо будут говорить за то, что мы прижучили этих… Ты что-ли за спекулянтов так переживаешь?

—Нет, но… — замялся премьер. — просто процент уж очень высокий.

—Да это же временно, — успокоил Жохов. — Когда ажиотаж уляжется, мы процент сбора уменьшим… Ох, в эти сутки, чую, будет настоящая буря. Все кинутся покупать и продавать. Даже те, кто ещё выжидал. Вот и увидим… — Министр финансов довольно потёр руки. — Хорошо, что я придержал денежки и ещё не заплатил за газовую турбину. Хорошо, что успел разной валюты накупить, когда комки дорожали. Теперь надо побольше комок выкупить, пока они в самой яме, а то потом рынок отыграет назад и уже не получится такой маржи... Аркадий Антоныч, ты же можешь торговлю комками, когда надо, немного притормаживать? Можно ведь устроить так, чтобы мы побольше комок разом могли выкупить в самый выгодный момент? А то эти упыри из Сы-Лоу, явно, кучу бабла вбухали в то, чтобы уронить наши комки и всё нам тут раскачать. Так надо хоть часть этих денег у них отжать, выкупая комки по минимальной цене.

—Без проблем, — ухмыльнулся в бороду Воротынский. — У меня там один мальчик этой биржей занимается. Сейчас ему звякну. Прямо садись рядом с ним и рули. Но имей ввиду, что мы это делаем один единственный раз, в порядке исключения. В обычной ситуации о подобном даже не проси.

—Ты бы не о комках думал, — поморщился Семён Семёнович. — Комки попрыгают и обратно вернутся. Не за день, так за год. Не трать на них лишней валюты. Закупись сегодня, пока они на минимуме, да и завязывай. Главное скупить площади, которые выставляют сейчас на продажу. Нам же новые производства разворачивать было негде. Все пощади спекулянты скупали. Если сейчас по-дешевке купим достаточно площадей, то уже не будет этого вечного "плача Ярославны" по поводу того, что "новым производствам негде станки ставить". Половину имеющейся валюты пускай на покупку площадей. А лучше две трети.