Кстати, о Грозиных. Нужно позвонить одному из них. Снова достаю телефон и набираю номер:

— Здравствуй, Максим. Есть разговор.

Тот вздыхает в трубку и говорит:

— Здравствуй. Мне сейчас некогда.

— Вот и хорошо, потому что это не телефонный разговор. Давай встретимся вечером.

— Я не хочу.

— Не будь таким занудой, братишка. Давай поедем в Наследник, поужинаем вместе. Я хочу узнать тебя получше.

Помедлив, Максим уточняет:

— Так ты хочешь узнать меня получше или у тебя есть разговор?

— Одно другому не мешает.

— Не люблю путать дела с личным общением. Выбери что-нибудь одно.

Блин, он странный. И почти такой же подозрительный, как дядя Виталий.

Хотя, учитывая что у него лёгкая форма аутизма, ничего удивительного. Максим может нормально жить и работать, но с общением у него явные проблемы.

Даже жаль его немного. В целом он показался мне хорошим парнем.

— Тогда выбираю общение.

— Ты меня удивил. Я думал, выберешь дела.

Не буду уточнять, что после ужина мы вполне можем обсудить дела на парковке, например. Насколько я понимаю, смена обстановки поможет Максу спокойно переключиться.

— В семь подойдёт? — спрашиваю. — Я забронирую нам отдельную комнату, чтобы никто не беспокоил.

— Хорошо, — со вздохом соглашается Максим. — Только не опаздывай.

— Буду вовремя. Пока.

Вечером я приезжаю в ресторан заранее. Заказываю себе чай и жду, пока появится двоюродный брат.

Дверь кабинета открывается ровно в семь. Секунда в секунду. Не удивлюсь, если Максим стоял снаружи и специально смотрел на часы, чтобы зайти вовремя.

— Здравствуй, — я киваю.

Руку не протягиваю. Уже понял, что тактильный контакт ему не по душе.

Макс тоже отвечает кивком, садится напротив и нажимает кнопку на столе. Когда появляется официант, то глядит мимо него и говорит:

— Как обычно.

— Конечно, господин. А вам? — обращается ко мне.

— То же, что и ему.

— Сию минуту.

Когда официант уходит, Максим поправляет стоящие на столе солонку и перечницу. Морщится и ставит их иначе, пока те не занимают идеальную, по его мнению, позицию.

— Могу я задать вопрос? — спрашивает он.

— Конечно.

— Зачем ты на самом деле меня позвал?

— Я же сказал. Хочу поближе с тобой познакомиться. Мы братья, как-никак.

— И за этим ничего не стоит?

Стоит, конечно же. Через Максима я рассчитываю улучшить отношения с дядей Юрием. Пока что мой единственный союзник в семействе — дядя Виталий. Но его нельзя назвать надёжным, он ведёт свою тайную игру. Макс в этом плане кажется проще.

— Дед почти напрямую сказал, что рассматривает вопрос о возвращении нас с мамой в семью, — говорю я. — Уверен, скоро мы будем видеться чаще. Поэтому я был бы рад подружиться.

— Грозины не так часто собираются вместе, как ты думаешь.

— Но всё же мы одна семья. Стоит поддерживать хорошие отношения, разве нет?

На лице Максима медленно появляется улыбка, а потом он вдруг начинает хохотать.

Честно говоря, это выглядит немного безумно. Но я спокойно жду, когда он объяснит, в чём дело. Что-то же его рассмешило?

Закончив смеяться, Максим снимает очки и протирает линзы, а затем говорит:

— Ты вообще не понимаешь, как всё устроено в семье.

— Буду признателен, если расскажешь.

— Мы все друг другу враги, — Макс поворачивается в мою сторону, но глядит сквозь меня. — У каждого свои интересы, и каждый готов потопить другого. Все вокруг только и ждут, когда князь умрёт.

— Зачем?

— Чтобы заявить своё право на пост генерального директора Династии.

— Ты хочешь сказать, когда наш дед скончается, твой отец и дядя Виталий начнут бодаться за то, кто станет главным?

— Конечно. Дед Алексей тоже подключится, и сторонние акционеры. Князь Жаров, например. Начнётся война за трон. Чёрт! — Максим вдруг резко мотает головой и говорит. — Всё, хватит. Пожалуйста. Я не хочу об этом говорить.

— Ты прав, не стоит, — соглашаюсь я. — Лучше расскажи, как тебе работается в министерстве? Чем именно ты занимаешься?

— Зачем тебе?

— Просто интересно узнать, над чем ты трудишься.

Сцепив пальцы в замок, Макс какое-то время размышляет, а потом начинает рассказывать. Со всеми подробностями — во сколько приезжает на работу, на каком этаже находится его кабинет и так далее.

Чего у него не отнять, так это беспощадной дотошности к деталям. Уверен, что свою работу он выполняет безукоризненно.