— Давайте вытаскивать водителя, — проговорил один из наших сослуживцев Окуми Томайо. — Ему и до аварии было плохо, а сейчас… — он замолк, предпочтя действие словам.

Я кивнул спасённой мною женщине и поспешил с искорёженному автомобилю.

По счастью, это оказалось творение концерна «Хонда», поэтому внутренне машина практически не пострадала. Вот в чём японцы молодцы, так это в надёжности и безопасности. Тут с ними и немцы не сравнятся.

Водитель находился в машине один и был без сознания. Лицо стало совершенно белым, а в уголке губ скопилось несколько капель крови. При этом дорогой костюм говорил о достаточно высоком статусе сидевшего за рулём. Всё это было видно сквозь открытое водительское стекло.

— Что это может быть? — вслух спросила Хата Кумико.

Я обернулся к ней, и понял, что у нас сейчас происходит нечто вроде мини-консилиума. Дело в том, что японские полицейские зачастую оказывают первую помощь, поэтому необходимые знания об этом у них есть в обязательном порядке. Но всегда лучше посоветоваться с коллегами.

— Когда он наехал на нашу ленту, то уже был без сознания, — проговорил Окуми Томайо. — Я видел, что его голова безвольно болталась, а руки не держали руль.

Первое, что показалось мне странным, когда я сунул голову в салон, это жара. Все автомобили в Японии оборудованы климат-контролем, поэтому подобное было странно. Повинуясь инстинкту, приложил ладонь ко лбу замершего в водительском кресле мужчины. Кожа была горячей и влажной. А на коленях следы того, что сидящего за рулём вырвало.

— Полагаю, что это тепловой удар, — сказал я, отстранившись от двери и позволив остальным осмотреть водителя.

— Интересно, — Кумико едва заметно улыбнулась мне, — раньше ты не был замечен в столь быстром анализе. Но в любом случае, в такую жару это весьма возможная причина. Ты как, кстати, тут оказался? Там Сугияма-сан с недовольным лицом интересовался твоим местоположением, Такаяма-кун.

Скажу честно, мне не очень понравилось ни то, что она сказала, ни то, как именно она это сделала. С каким-то высокомерием по отношению к моей персоне. Ладно, с этим разберёмся чуть позже. Сейчас же надо извлечь водителя из нутра автомобиля.

Мы дёрнули водительскую дверь, но она не поддалась. Это было немудрено, ведь перед тем, как остановиться, машина снесла несколько ограждений и затормозила о столб уличного освещения.

Впрочем, пассажирская дверь после некоторых манипуляций с центральным замком распахнулась, дав нам доступ к водителю. Вдали послышалась сирена скорой помощи.

— Это к нам, — проговорила офицер Хата, сверяясь с наручными часами. — Давайте достанем его аккуратно, а дальше уже медики займутся.

Остальные коллеги молчали. Судя по всему, среди всех нас только девушка имела обыкновение говорить много лишних слов. Остальные же предпочитали действовать.

Водителю повезло. Его не зажало, и ему ничего не отбило. Лишь безвольно болтающаяся голова ударилась обо что-то во время череды столкновений, оттуда и кровь в уголке губ. Именно поэтому мы достаточно легко извлекли мужчину из автомобиля и уложили на специальные носилки, которые нам принесли по просьбе Окуми Томайо.

В этот момент прибыла и скорая. Бригада медиков быстро загрузила водителя, наскоро записав наши предположения и список произведённых манипуляций, после чего сорвалась с места и под сиреной скрылась за ближайшим перекрёстком.

— Ты чего такой хмурый? — спросила Кумико, подошедшая ко мне. — Думаешь про выговор или про вчерашнее? Не переживай, ты сегодня герой, так что всё образуется. А то, что места не дали, ну так… — она вздохнула и развела руками, словно этот жест мог объяснить всё, что угодно.

— Да я об этом как-то и не думал, — ответил я и поймал на себе настороженные взгляды коллег. — Что? — спросил я.

Но они только едва пожали плечами и мотнули головами. Складывалось ощущение, что они видят что-то необычное в обыденном. Или даже не видят, а слышат.

И тут я обратил своё внимание на Кумико. И попробовал понять, о чём она думает. Это оказалось насколько легко, настолько и неожиданно.

«Странный он сегодня какой-то, — думала девушка, идущая рядом, и старалась делать вид, что погружена в собственные размышления, меня никак не касающиеся. — Как будто сам не свой. И говорит так необычно, словно не японец».

Ах, вот оно что! Ну, конечно, мыслю я, как русский, поэтому и говорю отчасти также. Это ещё спасибо телу, которое иногда корректирует меня.

Все знания, полученные Даичи от рождения и до сознательного возраста, как я понимал, сохранились нетронутыми. А вот случившееся в последнее время я не видел. Правда, пока мне это не причиняло никаких неудобств, но я полагал, что совсем скоро начнёт.

И что-то надо было сделать со своей речью. А то так рано или поздно меня обязательно раскусят. С другой стороны, а что они мне смогут предъявить?

И ещё один момент меня очень заинтересовал. Кумико Хата упомянула нечто такое, что могло меня расстроить. А ведь человек под гнётом обстоятельств несколько меняет своё общение. Вот на это и буду давить в дальнейшем.