— А ты знаешь, как их найти?

— Хотел бы я это знать. Мы договорились встретиться в Денвере через год, начиная с того дня, как мы уехали из Доджа. Джесс поскакал на север, Сэм направился на восток. Они могут оказаться где угодно. Мне остается только надеяться и молиться за то, чтобы они поскорее узнали о своей свободе.

— А мы, Рейф? Каковы твои планы на будущее?

— Ты любишь меня, и я люблю тебя, пока этого достаточно.

— А прииск? — удивилась Анджела. — Я же знаю, что тебе не очень-то хочется стать старателем.

— Прииск принадлежит тебе, милая. Тебе и решать, что с ним делать, а я соглашусь с твоим решением. У нас впереди целая зима, чтобы строить планы. А придет весна… Да ладно, чего там делить шкуру неубитого медведя!

Анджела дерзко усмехнулась.

— Когда придет весна, все очень сильно изменится.

— Это как? — полюбопытствовал Рейф.

Она схватила его за руку и положила ее на свой плоский живот.

— Пока что ты не можешь этого ощутить, но я совершенно уверена, что во мне растет твое дитя. Надеюсь, ты так же рад этому, как и я?

Рейф обнял ее.

— Что?! И давно ты об этом знаешь?

— Довольно-таки.

— Так зачем же ты рисковала жизнью, если знала, что беременна? Черт побери, Ангел, мне следовало бы хорошенько выпороть тебя. — Он содрогнулся. — Господи, ведь я мог тебя потерять. Без тебя мне и жить-то незачем.

— Рейф, ты делаешь мне больно. Я думала, что ты обрадуешься.

Рейф тут же отпустил ее.

— Прости, любимая. Я действительно рад. Словами нельзя выразить, как мне хочется, чтобы у нас с тобой была семья. Я мечтал об этом, но никогда не позволял себе слишком в это верить. — Его глаза затуманились. — Ребенок. Надеюсь, родится девочка. Я хочу, чтобы она была похожа на тебя, наша маленькая певчая птичка.

Анджела задохнулась от счастья.

— На зиму мы переедем в город, — решительно заявил Рейф. — Я не желаю подвергать твое здоровье опасности. Если тебе понадобится врач, нужно быть там, где он сумеет до нас добраться.

— Наверное, ты прав, — согласилась Анджела. — Я — богатая женщина. Мы можем снять самый лучший дом в городе.

Рейф нахмурился.

— Я не из тех мужчин, что станут жить на средства жены, Ангел. Когда нога заживет, я начну искать себе занятие. Мне всегда хотелось быть владельцем ранчо, выращивать лошадей. Хорошо бы купить ранчо где-нибудь в Колорадо, если я смогу получить кредит. Как это тебе покажется? Здесь красивые места. Мне бы хотелось тут остаться, если ты не возражаешь.

— Хм, на ранчо очень хорошо растить детей. Мне тоже здесь нравится, и я совершенно не хочу заниматься золотодобычей. В этом месте живут мои воспоминания — хорошие воспоминания о временах детства и плохие — о теперешнем времени. Я думаю, отец понял бы меня, если бы я продала прииск и стала женой владельца ранчо.

— Господи, как я люблю тебя, — проговорил Рейф, притянув Анджелу к себе. — Понимаешь ли ты, как мне хочется ласкать тебя прямо сейчас?

— Наверное, так же как и мне, — ответила Анджела хриплым голосом. — Выбрось это из головы, Рейф. Ты сейчас не в состоянии заниматься любовью.

Серебряные глаза Рейфа озорно сверкнули.

— Хочешь пари? — И его руки задержались на вырезе ее платья. — Снимай.

— Но, Рейф…

— Делай, как я говорю, любимая.

— Твоя нога…

— Я же буду любить тебя не ногой.

И, отбросив ее возражения, Рейф расстегнул на ней лиф до самой талии и развязал тесемки, на которых держалась сорочка. Когда он опустил голову и взял в рот ее дерзкий сосок, Анджела растаяла. Обхватив обеими руками его голову, она не давала ему уклониться и выгнулась навстречу его пылкой ласке, а он гладил нежные вершинки своим нежным языком.

— Твоя… одежда, — простонал Рейф, срывая с нее мешающие тряпки, не дававшие полностью ощутить ее пылающее тело.

Совершенно отдавшись страсти, Анджела сорвала с себя одежду и небрежно отбросила ее прочь, торопясь предаться любви. Раздеть Рейфа оказалось не таким легким делом. От обоих потребовалось немало сил и терпения, чтобы не причинить боли сломанной ноге.

— Ты уверен, что тебе это по силам? — полюбопытствовала Анджела, недоверчиво глядя на него — Я могу и подождать, Рейф.

Глаза его сверкнули.

— А я — нет. Я хочу тебя, Ангел. Нагнись ко мне, чтобы я мог прикоснуться к твоим грудям губами.

Анджела торопливо повиновалась и вскоре смогла убедиться, на что способен Рейф, несмотря на сломанную ногу и сильную боль.

Ласки их были медленными и восхитительными. Они возбуждали друг друга руками и губами, пока тела их не покрылись липким потом, а страсть не достигла лихорадочных высот. Когда Рейф не мог больше терпеть, он усадил своего Ангела на себя. Он услышал, как она ахнула, ощутил, как она стиснула его.