Иван не испытывал иллюзий и никогда не думал, что раньше было лучше. Он знал, что это не так. Работа была такая. И тем отчаяннее оказалось его положение, когда он после неудачного эксперимента оказался в теле молодого парня из славянского поселения в середине II века нашей эры. Область научных интересов обратилась для него настоящим кошмаром натуральной палеодиеты (кого поймал, того и ешь) и тяжелой борьбы за выживание... А ведь ему еще мир спасать, то есть создавать первое государство со славянским ядром...
Annotation
Иван не испытывал иллюзий и никогда не думал, что раньше было лучше. Он знал, что это не так. Работа была такая.
И тем отчаяннее оказалось его положение, когда он после неудачного эксперимента оказался в теле молодого парня из славянского поселения в середине II века нашей эры. Область научных интересов обратилась для него настоящим кошмаром натуральной палеодиеты (кого поймал, того и ешь) и тяжелой борьбы за выживание...
А ведь ему еще мир спасать, то есть создавать первое государство со славянским ядром...
Хозяин дубравы. Том 1. Желудь
Пролог
Часть 1
Часть 1
Часть 1
Часть 1
Часть 1
Часть 1
Часть 1
Часть 1
Часть 1
Часть 1
Часть 2
Часть 2
Часть 2
Часть 2
Часть 2
Часть 2
Часть 2
Часть 2
Часть 2
Часть 2
Часть 3
Часть 3
Часть 3
Часть 3
Часть 3
Часть 3
Часть 3
Часть 3
Часть 3
Часть 3
Эпилог
Хозяин дубравы. Том 1. Желудь
Пролог
— Сволочь! — раздалось из-за бронированной двери. После чего последовало несколько ударов тупым предметом. Возможно, головой, но Иван не тешил себя иллюзией по этому поводу.
Его лабораторию решили закрыть.
Как и почему — неясно. Но спешка, с которой взялись за это дело, была предельно странной. Сегодня же, когда же в здание стали входить подозрительные личности и весь персонал вызвали в актовый зал, он «задержался в туалете», а потом активировал аварийный режим. Слишком уж отчаянно воняло от всей этой историей диверсией, изменой или чем-то подобным.
Опустились толстые бронированные двери. Включилось автономное питание, циркуляция воздуха с его восстановлением и прочие подсистемы, полностью переводя лабораторию на замкнутый цикл.
Сдаваться просто так он не собирался. Столько лет коту под хвост? Ну уж нет! Тем более сейчас, когда наметились успехи и начало многое получаться.
— Иван Алексеевич, откройте, пожалуйста, — донеслось из-за двери мурлыканье удивительно ласкового голоса директора.
На картинке же с камер наблюдения перед бронированной дверью красовалась целая толпа разного рода людей. От обезличенных силовиков, «упакованных» по полной программе, до неприметных людей со всякого рода оборудованием. Ну и директор. Вон — в камеру улыбается как кот, объевшийся сметаны.
Иван криво усмехнулся.
Достал из кармана халата маленький пульт, выглядящий словно от сигнализации автомобиля. Нажал одновременно три кнопки, что было возможно только двумя руками. И с удовлетворением заметил, как вся эта толпа убегает…
Неладное он почувствовал еще год назад, когда директор стал жить не по средствам, причем не скрывая этого, и в целом вести себя подозрительно. Именно тогда Иван поставил на датчик пожарной сигнализации маленькую, дистанционно активируемую приблуду. Так что теперь «аварийка» будет неделю фиксировать в этом коридоре пожар. А значит, что? Правильно. Перекрывать доступ кислороду.
Вон как лихо замигали лампочки.
Ровно через три минуты опустятся огнеупорные перегородки и в помещение будет распылен абсорбент кислорода. С регулярной автоматической добавкой. Так что всякий, кто там останется, умрет. Вот эта толпа и бросилась бежать сломя голову по длинному коридору. По которому разносился топот ног да эхо возгласа:
— Сво-о-олочь!
Иван Алексеевич оставил пульт на столике секретариата. А сам пошел в рабочую зону. Сидеть тут предстояло минимум неделю. И тратить время даром он не собирался. Его ждал каскад опытов. Тем более, что все было готово для нового этапа с более глубоким погружением, который директор притормаживал целый месяц.
Эта закрытая лаборатория с неприметным и обезличенным названием уже больше двадцати лет пыталась научиться подключаться дистанционно к сознанию других людей. Опираясь на ряд эффектов и парадоксов, выявленных совершенно случайно еще в позднем Союзе. Сначала горстка людей действовала буквально на голом энтузиазме, когда же стали понятны перспективы, в них вложились. Именно тогда Иван Алексеевич сюда и пришел, пристроенный «на тихое место» после ранения.
И уже при нем, пятнадцать лет назад, стало понятно — нащупанная ими технология работала только с персонажами прошлого. В реальном времени ничего не выйдет. Потом картина усложнялась. Появлялись детали, условности… И, наконец, Иван Алексеевич сумел подключиться к первому человеку из прошлого, увидев окружающий мир его глазами, почувствовав запахи, услышав звуки той природы и той речи.
Отрывочно.
Фрагментарно.
Размыто.
Но чем дальше, тем лучше удавалось на того персонажа настроиться, повышая «резкость и глубину картинки». Проводились опыты и с другими контактами. Однако покамест именно этот первый паренек был лучше всего проработан. В том числе и потому что консилиум посчитал более плотные эксперименты над ним наиболее безопасным сценарием. Слишком глубоко во тьму веков он уходил и слишком мала была вероятность каким-то образом запустить «эффект бабочки[1]» из-за инерции исторических процессов.