— Что вы несете?! Я ничего такого не делала! Не делала!

— Ну, следствие разберется, что делала, а что нет.

— Хватит тут орать мне, девок всех разбудите. Пиши отказ, забирай вещи и уходи.

Я последний раз зыркаю на молодого офицера, размашисто пишу под диктовку.

Уже через десять минут я на улице снова в своем платье. Достаю телефон, но он севший. Даже такси не вызвать. Дохожу до ближайшего кафе, прошу зарядку и уже оттуда вызываю такси до общаги.

Меня все еще подташнивает, голова болит адски. Профессор, почему я помню, что он лег на меня сверху, а я почему – то совсем не сопротивлялась.

Алла появилась так вовремя, ведь я почти изменила Кариму. Как я ему про такое расскажу.

И почему полиция предъявила мне обвинения…

Я ничего не понимаю.

Дохожу до своей комнаты, открываю дверь. Галя спит лицом к стенке, даже похрапывает. Ее парень снова здесь. И я опять сглатываю тошноту, наблюдая его обнаженный зад.

Господи, почему они не снимут себе квартиру.

Сажусь на кровати и набираю Аллу.

Раз, другой, но телефон выключен. В сети была давно. Потом все — таки решаюсь набрать Карима, потому что мы так с ним и не встретились. Он сбрасывает звонок, потом второй. Долго еще смотрю в экран. Время уже поздно… Но мог бы ответить, неужели совсем не волнуется?

Убираю телефон, иду в душ, а потом спать.

Завтра утром я обязательно все выясню. Найду Аллу, объяснюсь с Каримом.

На утро меня будит телефонный звонок. Я тут же раскрываю глаза, бросаюсь к телефону. Алла или Карим. Но вместо этого слышу механический голос нашего декана. Она зовет меня срочно к ректору.

Даже не к декану, а к ректору.

Это действительно пугает, до колючих мурашек. Тело охватывает жар, страх расползается ртутью по венам.

А если это из-за обвинений? А если это из-за профессора.

Ноги холодеют, а руки наоборот горят. Я снова дрожащей рукой набираю Карима, но он снова меня сбрасывает. Набираю контакт Аллы. Телефон так и выключен.

— О, наша звезда проснулась, — заходит Галя с мокрыми после душа волосами – Ну ты конечно и устроила шума.

— Какого шума? Ты о чем?

— Вчера заявлялись менты, рылись у тебя в шкафу. Я обратно все запихала.

Встаю, открываю створки и на меня падает ворох моих вещей.

— Что они искали?

— Цацки, которые ты украла у профессора. Что называется, в тихом омуте.

— Я ничего не крала!

— Но у профессора же была?

— Ну и что?

— Соблазняла его.

— Да нет же! Это был план Аллы, чтобы вывести его на чистую воду!

— Ну, вот ты это потом в полиции объясняй и в деканате.

— Меня не отчислят, — понимаю к чему она клонит. – Я на бюджете, я отличница. Они права не имеют.

— Ну, посмотрим, — Галя пожимает плечами, садится сушить волосы. Этот шум заполняет барабанные перепонки, звучит все то время пока на ватных ногах иду в институт под ядовитыми взглядами окружающих.

— Вон она.

— А какой тихоней казалась.

— Да все они тихони, пока бабки на горизонте не замаячат.

Я опускаю голову, иду по лестнице прямо в ректорат, где меня встречает профессор. Меня как током бьет от его насмешливого взгляда.

— Это все вы! Это вы сделали! Сволочь!

— Успокоилась, — оттаскивают меня, а профессор кивает и уходит. – Арина, я конечно от тебя такого не ожидал.

Ректор, тот самый, что вручал мне в прошлом году грамоту.

— Я не виновата. Я ни в чем не виновата, Роман Сергеевич, я ничего не делала, — реву, стирая слезы, но он смотрит разочаровано, а декан с жалостью.

— У нас есть видео того, чем вы вчера занимались в квартире Константина Дмитриевича. Он утверждает, что ты долго к нему напрашивалась. Есть свидетельства, подтверждающие это.

— Нет, нет, все не так. Вы не понимаете. Он соблазняет девушек, спит с ними, а потом выкидывает. Ведь уже не раз так было!

— Ты еще и врать смеешь? Была всего одна такая же, кто вешалась на него и нам пришлось ее отчислить.

— Нет, нет, нет, я не вешалась, не отчисляйте меня, — страх буквально сводит внутре6нности, я падаю на колени, реву в голос. – Спросите Аллу Самсонову, она все подтвердит.

— Алла уже ничего подтвердить не сможет, она в коме.

Собственные страдания отодвинула на задний план. Проглотила и слезы, и информацию, что места в общежитии я лишусь уже к вечеру, а за документами могу прийти только завтра. Все стало неважно после того как я узнала, что Алла в коме. Но никто не знал, в какой она больнице. Ее телефон так и молчал, а Карим упорно сбрасывал мои звонки.

— Галя. Привет, — поднимаюсь с кровати, когда она приходит в комнату. Она быстро осматривается.