Мои мышцы горели, а по голой груди струился пот, когда я осушил бутылку воды и подставил лицо кондиционеру, так что меня обдувал ледяной ветерок. На боксерском ринге спарринговала пара парней, а остальное место кишело мускулистыми головами, качающими железо. Все они были Арлекинами. Никому другому не разрешалось заниматься здесь. Каждый месяц они платили нам полный членский взнос в двести долларов, но на самом деле заниматься здесь им стоило лишь двадцать пять процентов от этой суммы. Остальную часть мы компенсировали, платя им грязными деньгами за транзакции с их банковских счетов, отмывая деньги и сохраняя при этом свои руки безупречно чистыми.

— Разве тебе не полагается ужинать дома по воскресеньям? — Брэнди крикнула из офиса, прислонившись бедром к дверному проему и ухмыляясь мне. Она была морщинистой, как мошонка, но все еще носила обтягивающую розовую мини-юбку и топ с глубоким вырезом, демонстрируя свои искусственные сиськи, за которые, без сомнения, она заплатила деньгами с этой работы. Ее обесцвеченные светлые вьющиеся волосы были коротко подстрижены, демонстрируя большие серьги-кольца.

— Фокс звонил? — Спросил я, вытираясь полотенце и перекидывая его через плечо.

— Нет, милый, я просто знаю твой график. Я наблюдательная. — Она подмигнула, но у меня возникло ощущение, что она мне лжет. Три проигнорированных сообщения от Фокса на моем телефоне были достаточным доказательством того, что он попытался бы связаться со мной каким-то другим способом.

Я изобразил кривую улыбку, медленно подошел к ней и прислонился плечом к дверному проему, непринужденный до чертиков, и чертовски опасный.

— Эй, Бренди? Еще раз соврешь мне в лицо, и я тебя вышвырну. Фокс здесь не хозяин. Босс — я. Так что в этом зале ты отвечаешь передо мной, а не перед ним, поняла?

Ее лицо побледнело, и она быстро кивнула, выпрямляясь. — Я не хотела вас обидеть, мистер Коэн. — Она почтительно склонила голову, и я провел языком по зубам, а затем расхохотался, хлопнув ее по плечу и заставив покачнуться на своих пятидюймовых каблуках.

— Просто шучу, дорогая. — Я улыбнулся, и она издала нервный смешок. — Но серьезно. — Я позволил своей улыбке погаснуть, и ее нижняя губа задрожала, когда она пыталась понять, шучу я или нет. Я снова рассмеялся, оставив ее разбираться, а сам отвернулся и направился в душ.

Вскоре я был одет в джинсы и черную футболку Ducati и вышел из спортзала, крутя на пальце ключи от мотоцикла. Я перекинул ногу через свой темно-синий байк и на большой скорости помчался по дороге, следуя по дощатому настилу, который все называли Милей, потому что он был длиной в милю, в сторону дома.

Солнце садилось за океан, и небо окрасилось в темно-пурпурный цвет, когда оно скрылось за горизонтом, казалось, сливаясь с водой.

Последние лучи света исчезали с неба, когда я въехал в ворота Дома-Арлекин и спустился по пандусу в подземный гараж. Я припарковал свой байк рядом с грузовиком Фокса, достал из кармана сигарету и закурил, проходя мимо ряда легковых автомобилей, грузовичков и лодок, которые мы здесь хранили. Большинство из них были украдены — или куплены на краденые деньги. Согласно Кодексу, похищать любые транспортные средства нужно было за пределами радиуса как минимум в десять миль. Правило Фокса, не мое. Хотя с этим конкретным я был согласен, поэтому мы никогда больше не пересекались с законными владельцами. С другими правилами? Не так сильно. Особенно когда речь шла о двойной работе. Я был эффективен. Мы могли бы выполнять в десять раз больше работы, если бы Фокс просто почаще меня слушал. Он даже не позволял нам выполнять больше одной крупной работы в месяц, потому что хотел, чтобы мы «держались в тени». Это означало, что половину времени мы все еще жили от недели к неделе на мелкие деньги, ожидая выплат, потому что отмывание награбленного занимало недели.

И я даже еще не начинал говорить о том, как мы себя урезали. Пятьдесят процентов делились на троих, а остальные пятьдесят шли империи Арлекинов, плюс откупные мудакам направо и налево за бог знает что и финансирование всякого дерьма, в котором я не имел права голоса. Мы должны были прикарманивать все до последнего пенни, если вы меня спросите. Но меня никто никогда не спрашивал.

Я поднялся по лестнице в дом и толкнул стеклянную дверь в коридор. Я был встречен атакующим быком, который прижал меня к стене, и мое сердце даже не дрогнуло. Фокс был зол. Какой сюрприз.

— У нас есть работа на сегодня, засранец. Ты хотел больше ответственности, и я предоставил ее тебе, и вот как ты мне отплатил? — спросил он низким рычанием, а его рука вцепилась в мою футболку.

— Призрак все еще здесь? — Спросил я, затягиваясь сигаретой, и его глаза сузились.

— Да, она все еще здесь, — мрачно сказал он. — Проблемы?

Я сбросил с себя его руку, зажал сигарету между пальцами и выпустил плотную струю дыма. — Слушай, чувак, не пойми меня неправильно, но она — твой криптонит. Вообще-то, криптонит для всех нас. И вместо того, чтобы сказать ей, чтобы она съебалась на хуй, ты предложил ей уютную кровать в нашем доме. В доме, куда мы обычно никого не пускаем, если мы все это не одобрим.

Фокс вздохнул, запустив руку в свои темно-русые волосы, и повернулся ко мне спиной. — Она другая. Она уже одна из нас.

— Нет, — прорычал я, шагая за ним и кладя руку ему на плечо, заставляя его посмотреть на меня. Он нахмурил брови, и я внезапно почувствовал себя болваном из-за того, что игнорировал его сообщения. Просто в последнее время я был не в лучшей форме, а теперь еще и Роуг объявилась, и это вывело меня из равновесия. Но вроде как из-за приятной причины. В основном. — Она уже не та девочка, с которой мы росли. Так же, как и мы уже не те мальчики, которые росли с ней.