– С какого рожна такая щедрость? – фыркнул Манассия.

– Я – царь! Могу себе позволить, – оскалившись, ответил я.

Кажется, собеседников взбесил такой ответ.

– Ты – самозванец, а я – каган! – рыкнул бывший бек.

– Каган, да без каганата, – хмуро обронил Ходот.

И Манассия, и его спутник зло зыркнули на моего полководца.

– Манассия, – я обратил внимание на себя, – в любом случае остатки твоего войска погибнут в этой башне. Либо от голода – через несколько недель, либо от того, что мне надоест это недоосада и мы просто подожжем башню. Наваляем бревен у основания и спалим все. А умрете вы от огня или от удушья, – не самая лучшая смерть, кстати.

Пробежавшая по лицам оппонентов тень, сказала мне больше, чем они хотели бы показать. Видимо, такого развития событий они точно не ожидали. С другой стороны, вряд ли Манассия согласился бы общаться, если не понимал всю тяжесть своего положения.

На лице экс-кагана боролись всевозможные эмоции. Судя по всему, ему нелегко даются безальтернативные решения.

– Что ты хочешь узнать? – сказал, будто выплюнул, Манассия.

Я повернулся к Ходоту и кивком попросил оставить нас. Тесть покосился на моего собеседника и неторопливо отошел.

Сопровождающий Манассию воин повторил действия моего полководца, оставив меня и Манассию наедине.

– Почему ты называешь меня самозванцем?

– Ты и есть самозванец, – скривился бывший бек, пожимая плечами.

– Объясни. Ты не в том положении, чтобы утаивать что-то.

– Не было раньше никаких царей на севере. Ты сам придумал себе титул. А каганы были всегда! – горячо заверил Манассия.

Что-то не понятное вещает хазарин. Я самозванец, потому что придумал титул царя? Значит, он ничего не знает про гостей-попаданцев? Неужели я слишком высокого мнения о Манассии? Если так подумать, то сам бек стал каганом в результате грызни за каганский престол. Естественно некому было передавать новому правителю знания о наличии гостей и Триумвирата. Или я чего-то не понимаю?

Задумавшись, опустил взгляд себе под ноги. Что-то на краю сознания меня тревожило.

Может Манассия придуриваться? Я взглянул на экс-кагана. Может, наверное. Ведь как-то же получилось у него стать руководителем каганата. А там, я так понимаю, немаловажную роль играют интриги. Итак, что мы имеем? Бывшего кагана, который, возможно, скрывает знания о «гостях». Называя меня самозванцем, он, опять же – возможно, просто проболтался. Вопрос: зачем ему скрывать что-то? Помниться, аристократ Филипп не особо скрывал то, что знает о наличии «гостей».

– Манассия, а скажи-ка, что ты знаешь о гостях? – решил я порыбачить в мутной водице.

Реакция бывшего бека мне понравилась. Сдержать лицо у него получилось. Почти. То, как дернулся уголок рта, навевает на размышления. Или я ищу то, чего нет на самом деле? Как же не хватает Радомысла. Он в три счета раскусил бы хазарина.

– О чем ты ведешь речь? – максимально невозмутимо спросил экс-каган.

– Да брось уже, не ломай комедию, – фыркнул я, – что ты можешь рассказать о Триумвирате? Византийский член вашей шайки уже давно перестал существовать, так что сейчас вы… Двавират? – говоря это, я во все глаза наблюдал за эмоциями Манассии.

Если в начале моей фразы он еще пытался выглядеть невозмутимым, то в конце – его лицо налилось красным. Хазарин был в ярости.

– Если ты думаешь, что смог победить, то скоро разочаруешься в этом, самозванец, – прошипел экс-каган, сжав кулаки.

Я, сдерживая торжествующую улыбку, рассматривал бывшего властителя некогда огромной империи. Манассия сбросил маску, теперь передо мной был обычный вояка, потрепанный жизнью. Осталось только доделать начатое, раз клиент «поплыл».

– Да ладно тебе, Манассия, – хмыкнул я, скрестив руки на груди, – что может сделать Понтифик? Без византийского и хазарского участника своей шайки-лейки, он не более чем Папа Римский. Его максимум – объявить крестовый поход.

Судя по всему, про крестовые походы он ничего не знает. Но ехидное выражение его физиономии мне не нравится. А может ли понтифик действительно объявить крестовый поход? Эта мысль меня заставляет нервничать. Ладно, обсудим это с Метиком.

Пока я размышлял о крестовых походах, к нам подоспела Эса, ненавязчиво привлекая к себе внимание, напевая какую-то песенку. Ее присутствие заставляло моего собеседника сдерживать свой нервный тик. Воительница стояла возле Ходота и подпиливала ноготочки своим метательным ножом. Вредная девушка.

– Уверен, ей тоже понравится, – оскалившись, прорычал Манассия, кивая в сторону Эсы.

– Что понравится? – не понял я.

– Результаты твоих действий.

– Загадками говоришь, бек.

– Каган! – прошипел Манассия.

– Как справедливо заметил князь Ходот, каган, да без каганата. А раз так, то ты максимум – бек.

Нужно растормошить собеседника. Что-то он перескакивает с одной темы на другую, так ничего мне не сообщив.

– Ты освобождаешь мне путь из города и не преследуешь, а взамен я отвечаю на любой твой вопрос, – самодовольно заявил он, поглядывая сальным взором на Эстрид.