Шрифт:
Я понял, что так просто она от меня не отстанет, поэтому, уже зная, что собираюсь сделать, попросил у Макарова заранее прощения.
— А старик назвал тебя стервой! Во!
На несколько секунд на поляне, где росло дерево Полюшки, установилась тишина. Затем весь лес сотряс протяжный крик Макарова:
— Он врёт!
Только вот Полюшка мастеру гильдии совсем не поверила…
(***)
Когда старший из Дреяров смог убежать от лекаря Хвоста Феи, точнее, когда ему это позволили сделать, я всё же напросился на осмотр у Полюшки. Поначалу она хотела прогнать и меня тоже, но передумала.
— Давай, поторапливайся и говори, что тебе нужно… — скрестив руки на груди.
— Осмотр, — улыбнулся я.
— Чтобы осматривать, глупец, я должна понять, что у тебя хотя бы примерно болит.
Видя, что я не спешу что-то вновь говорить, а моя улыбка по-прежнему на лице, Полюшка выдохнула и завела меня в свой дом. Там, усадив на стул, она ушла в соседнюю комнату, из которой принесла несколько пузырьков разного цвета. Без предупреждения проколов мне палец, лекарь капнула чуть-чуть крови в каждый сосуд. Содержимое некоторых из них тут же стало менять цвета. Полюшка, видя эти изменения, нахмурилась. Уже через секунду я стоял в центре комнаты на каком-то Магическом Кругу.
— Ты не человек… — протянула она.
— Эй! Обидно, вообще-то! — воскликнул я.
— Я с самого начала чувствовала в тебе что-то чуждое, но сейчас убедилась окончательно.
— Так что там? — спросил, глядя на какие-то непонятные символы в воздухе, что вспыхнули перед лицом Полюшки.
— Всё плохо, — с серьезным видом ответила мне женщина. Это не была угроза, она не пыталась запугать меня и прочее. Просто констатация факта, который на самом деле я уже давно знал сам. — Теперь понятно, почему ты недавно грезил вечной жизнью. Только люди в твоем состоянии понимают всю ценность каждого прожитого дня. Как ты можешь спокойно стоять передо мной в настолько паршивом состоянии?
— Магия, — пожал я плечами, будто не воспринимаю слова лекаря серьезно. — Я уже продолжительное время половину всей Магической Силы использую на поддержание своей жизни.
— Если половина всей твоей силы уходит на это, по резервам ты… монстр.
— Бабуль, ты опять называешь меня плохими словами, — сказал с таким видом, будто обиделся на Полюшку.
На подобное обращение к ней лекарь вновь хотела приласкать меня веником, видел даже, как она за ним потянулась, но в итоге всё же не стала. Выдохнув и на секунду прикрыв глаза, женщина спросила:
— Макарову известно про твое состояние? Или кому-нибудь другому в гильдии?
— М-м-м, нет? — с улыбкой спросил у самой Полюшки ответ на её вопрос.
— Почему не расскажешь? Мог бы получить помощь.
— А вы видели родственников неизлечимо больных людей? У них чаще всего бывает такой вид, что будто они сами готовы вот-вот отправиться в могилу. Знать, что близкий тебе человек болен, очень сильно выматывает психически…
На лице Полюшки появилась улыбка.
— А ты правильно оценил этих разгильдяев. Они расшибутся, но попытаются тебе помочь. И всё же мог бы рассказать. В конце концов, речь идёт о твоей жизни.
— По моим расчётам, благодаря магии, я протяну больше десяти лет. И помощники у меня, кстати, уже есть. Так что членов гильдии действительно не стоит беспокоить.
— Смотри сам, — Полюшка вновь выдохнула и на несколько секунд прикрыла глаза. — Если Макаров у меня спросит, я ему всё расскажу.
— А как же врачебная тайна? Не слышала о ней?
— Рано или поздно о твоём состоянии в гильдии станет известно.
— Это почему? — с интересом спросил я.
Полюшка кончиком пальца прикоснулась к своему носу.
— Ты выполнил задание вместе с Лаксусом. Макаров мне прожужжал все уши, как вы с его внуком отделали S-ку Фантом Лорда.
— И что?
— У Лаксуса очень острый нюх. Рано или поздно он поймёт, что с тобой что-то не так. Возможно, когда встретит смертельно больного человека…
— Ой, да эта задница не заметит слона перед собой, — махнул я рукой.
— А интерес мастера своей гильдии походом ко мне ты уже вызвал…
Глава 8. Большой Бум! Магия и Дух!
— Что ты делаешь? — покосился на меня Макаров, когда я подул на его лысину.
— Полирую, — ответил ему, доставая из кармана тряпку из микрофибры.
— Ты дурак? — спросил Макаров, когда я начал протирать ему голову.
— Мама говорила, что я у неё самый умный.
Мастер гильдии тяжело вздохнул и, отпив из бокала, ответил:
— Врала она тебе, врала…
Я оценил получившийся результат и остался довольным.
— Блестит! — гордо произнес, уперев руки в бока.
Щека старшего Дреяра дернулась. Он уже замахнулся для того, чтобы отвесить мне леща, как внезапно остановился. Повернув голову в сторону города, старик словно к чему-то прислушался, а затем улыбнулся.