Я подошел к нему после урока и выяснилось, что он хотел поговорить насчет графика наших с ним занятий. Оказалось, Орлов его попросил об этом, чтобы у меня нашлось время для работы с Эмиром Михайловичем Голиковым.

Ну и обрадовал, что начиная со следующего занятия мне нужно приносить с собой все монеты. Учитывая то, что в прошлом году мы с ним остановились на тысяче, а их там всего было две тысячи сто…

Похоже мне нужно запланировать в ближайшее время пару ночных походов в Тенедом, чтобы не слишком сильно огорчить Гороха своими ошибками. Интересно, что он еще придумает, после того как я справлюсь с этой задачей?

Все остальное у меня уже получалось довольно сносно. Я даже мог разборчиво писать обеими руками сразу. Правда пока только печатными буквами, но это неважно, главное, что в принципе получалось.

Уроки сегодня тянулись ужасно медленно, я с трудом дотерпел до обеда. Я старался не обращать внимания на столы, которые были заняты коалицией Шуйского. Мне было достаточно лишь одного взгляда в сторону Лизуновых, и я сразу понял, что не ошибся в своих подозрениях. Теперь они смотрели на меня с каким-то вызовом, будто хотели спросить, чем я могу ответить. Даже не сомневайтесь, вы у меня запомните этот день надолго.

Нарышкин понимал, что у меня настроение сегодня не самое лучшее, поэтому все время пытался как-то подбодрить.

— Если Громов пообещал тебе помочь, то вообще не понимаю, чего ты переживаешь, — сказал он, когда мы вышли на послеобеденную прогулку по парку. Дождь к этому времени давно уже закончился, так что хотелось немного развеяться.

— Да я и не переживаю, — соврал я. — Просто настроение хреновое, вот и все. Слушай, Леха, у меня к тебе дело, кстати. Нужна твоя помощь.

— Внимательно тебя слушаю, — оживился он, обрадовавшись тому, что я перестал отмалчиваться.

— Мне в четверг нужен вертолет. Можешь попросить отца это устроить?

— Без проблем, — пожал плечами Нарышкин. — Для тебя он хоть три вертолета пригонит, если нужно. Зачем он тебе понадобился?

— Нужно смотаться в Москву на денек вместе с Лазаревой. Там с ней одна история неприятная получилась, — сказал я и рассказал ему про претензию Карачарова.

— Слышал о нем, — кивнул княжич, после того как я закончил.

— Надеюсь, что-то хорошее?

— Всякое разное, — ответил он. — Ты с ним поосторожнее, Макс. Я лично с ним не знаком, но отец его фамилию несколько раз упоминал. Точно не помню в какой связи. По-моему, что-то с черным рынком артефактов было связано. Он вроде бы даже контролирует какую-то его часть.

Вот так даже? Странно, что Лазарева мне об этом ничего не говорила. Хотя, может быть, она и не знает всего. Она же все-таки не князь Нарышкин.

— Слушай, у меня появилась идея… Давай и я с тобой полечу в Москву? — предложил он. — Орлов, конечно, не любит, когда школу пропускают, но один день можно. Самое главное, чтобы родители в курсе были. Я батю попрошу, он на денек меня прикроет, когда я скажу, что тебе помочь нужно.

— Тебе-то это зачем? — спросил я. — Просто прокатиться?

— Делать мне нечего, просто так в Москву кататься. У меня сейчас столько уроков, что я и так до ночи их учу, — нахмурился Нарышкин. — Дело в другом. Если Карачаров тебя вместе со мной увидит, то больше шансов, что ему в голову всякие дурные мысли не станут лезть.

— Какие это, например?

— Да мало ли какие… Может быть, и не к тебе именно, а к Полине. Ты же, наверное, за нее заступаться полезешь, если что, — усмехнулся княжич.

— Даже не сомневайся, — заверил я его. — Только с чего ты взял, что он Лазаревой захочет что-то сделать?

— Ты же не знаешь, чем дело кончится. Твоя проблема в том, что ты слишком сильно доверяешь людям, — он наклонился и сорвал ярко-красный мухомор, которые каким-то образом вырос возле школьной дорожки. — Я бы на твоем месте был более осмотрителен.

— Зачем ты меня об этом предупреждаешь? Лазарева мой друг. Она не стала бы меня обманывать, — уверенно сказал я.

— Тебе лучше знать, она же твой друг, а не мой, — сказал он, затем подбросил мухомор в воздух и буцнул его ногой, отчего гриб разлетелся на мелкие части. — Я тебе не конкретно за нее говорю, а так вообще…

— Ну если «вообще», то у меня и друзей-то немного, а тем, что есть, я доверяю, — сказал я и посмотрел на него. — У тебя не так?

— У меня и друзей-то никаких кроме тебя нет, — хохотнул Нарышкин. — Остальные так… Можно сказать, знакомые просто, разной степени полезности, из-за которых я бы точно не стал влезать в такие истории, как та, которую ты мне только что рассказал. Да мне и тебя вполне хватает, зачем мне еще друзья? Отец мне всегда говорил, что если меня о чем-то просят, то всегда нужно продумывать все варианты развития событий. Вот и все, что я хотел тебе сказать.