Возможно, мне следовало бы злиться на Сэма-Сандро за то, что он все это время лгал мне. Но когда я думаю о нем, во мне нет злости. Только печаль. Та, что оставляет после себя неизгладимый шрам, который никогда не исчезнет.

Пассажирская дверь открывается. Неро освобождает меня от ручки и бросает к моим ногам два пластиковых пакета. — Принес нам немного еды и воды.

Я беру его под руку. Он напряжен, как свернутая пружина. Под глазами у него темные мешки. Мы поехали прямо из мотеля, где он меня нашел, в Вегас, останавливаясь лишь дважды, чтобы сходить в туалет и купить еды. Я спала по нескольку часов то там, то здесь, но он не спал по меньшей мере двое суток.

Не знаю, как он еще функционирует.

В моей голове появляется нотка беспокойства за него, и это так злит меня, что я прикусываю язык так сильно, что из него течет кровь.

Что со мной не так? Мне должно быть все равно, выживет он или умрет, учитывая то, что я о нем знаю.

И все же тебе не все равно.

Он достает из одного из пластиковых пакетов бутылку воды. — Повернись сюда и придвинься к краю сиденья. Мне нужно очистить царапину на твоем колене.

— Просто дай ее мне. Я справлюсь.

Я пытаюсь взять бутылку, но он выхватывает ее у меня из рук.

— Я сделаю это, — говорит он, его глаза прикованы к ране.

— Почему? — требую я.

Его челюсть напрягается, и он не смотрит на меня. — Я собираюсь снять нам комнату на ночь. Нам обоим нужно выспаться, прежде чем мы поедем в Нью-Йорк.

Обещание постели заставляет меня бороться, и я двигаюсь на своем месте, как он и просил. Он опрокидывает бутылку и льет воду на кровавую царапину. Я шиплю от жжения.

Он морщится. — Прости. Я знаю, что это больно. Я быстро.

— Почему ты все еще делаешь вид, что тебе не все равно? Твоя уловка закончилась. Тебе больше не нужно притворяться.

Он отставляет воду, разрывает антисептическую салфетку и осторожно протирает рану.

— Я никогда не притворялся, что ты мне небезразлична, — тихо говорит он.

Ложь.

По моей щеке скатывается слеза. Всю мою жизнь меня окружали лжецы. Люди, которые меня подводили.

Я думала, что он другой.

Но он такой же, как все.

ГЛАВА 2

НЕРО

Мы с Блейк пересекаем границу Аризоны и останавливаемся в местечке под названием «Bear Trail Motel». Когда ты на пределе сил, даже помойка с таким названием начинает казаться гостеприимной.

Один взгляд на карту говорит мне о том, что я уже знал: мы находимся посреди чертова нигде, окруженные лишь милями пустой пустыни.

Я бы предпочел продолжить движение, чтобы поскорее добраться до Нью-Йорка, но я слишком измотан, чтобы доверять себе за рулем. Последнее, что мне нужно, — это попасть в аварию.

Я и так подвергаю Блейк опасности.

Ее ноздри раздуваются, когда я пристегиваю ее запястье к дверной ручке. — Разве это необходимо? Мы в глуши.

Она права, но я не собираюсь рисковать после ее последней попытки сбежать.

— Я сейчас вернусь, — говорю я.

Она не отвечает.

Чувство вины захлестывает меня, когда я вхожу в ярко освещенную приемную. Я веду себя так, как будто у меня все в порядке, потому что я должен доставить Блейк в безопасное место, но я никогда не чувствовал себя хуже за всю свою жизнь.

Я был так увлечен тем, чтобы найти ее и увезти подальше от Лайла, что не подготовился к тому, что произойдет потом.

Возможно, какая-то часть меня надеялась, что она не отвернется от меня, когда узнает, кто я такой. Что, несмотря на то что она называет меня новым именем, она все равно будет смотреть на меня и видеть мужчину, с которым встречалась последние несколько недель.

Это было несерьезно.

Неужели я действительно ожидал, что она смирится со всей той ложью, которую я ей говорил? Неужели я думал, что она простит меня за то, что я разжег этот огонь?

Я не могу винить ее за то, что сейчас она хочет оказаться как можно дальше от меня, но это просто невозможно.

Мы теперь связаны друг с другом. На всю жизнь.

Какой бы короткой она ни была, учитывая то, что меня ждет.

Я выдыхаю.

Какая-то эгоистично-собственническая часть меня любит видеть кольцо на ее пальце, но я знаю, что мне бы это нравилось гораздо больше, если бы мне не пришлось принуждать ее к этому.

Вместо слез радости в день свадьбы она сдерживала слезы печали. Она заслуживала того, чтобы стоять у алтаря в потрясающем платье, а не в поношенной одежде с синяком на щеке.