— У нас есть люди. Пахану просто нужно что-то, что поможет переломить ход событий в его пользу. Твоя информация может стать этим.

— Вчера вечером ты сказал, что победишь с моей помощью или без нее.

Маска Максима на мгновение дает трещину, по его лицу пробегает разочарование, но затем он снова принимает нейтральное выражение.

— Так и будет. Но пахан становится нетерпеливым. Он жаждет, чтобы все закончилось. Если мы сможем взять под контроль сорок или пятьдесят процентов их оружия, у них не останется достаточно сил, чтобы дать нам отпор. Не говоря уже о том, какой психологический удар нанесет подобный шаг. Они начнут искать крыс в своих рядах. А это плохо для морального духа.

Это правда. Получение Братвой этого оружия стало бы большим ударом для итальянской стороны, и это, возможно, единственное, что может помочь пахану на данном этапе. Они проигрывают, хочет Максим признать это или нет.

А значит, у меня есть все рычаги влияния, которые я только могу пожелать.

— Почему я должен тебе доверять? Откуда мне знать, что ты не воспользуешься информацией, которую я тебе дам, и не присвоишь себе все заслуги?

Максим потягивает вино, его взгляд не совсем встречается с моим.

— Я понимаю твое беспокойство, Неро. Но даю тебе слово. Я позабочусь о том, чтобы пахан точно знал, откуда поступили сведения. Ты будешь хорошо вознагражден, обещаю.

Я смеюсь. Это слишком смешно. За кого, блять, он меня принимает?

— Нет.

В глазах Максима плещется отчаяние. — Нет?

— Я не скажу тебе ни хрена. Я не доверяю тебе, и после прошлой ночи ты не сможешь, блять, винить меня за это. Единственный человек, которому я расскажу о местонахождении складов, — это сам пахан. Лицом к лицу.

— Невозможно. Пахан не принимает гостей.

Я встаю, глядя на проклятых паразитов.

— Это не моя гребаная проблема. Если ему нужна информация, он расстелет красную дорожку и пригласит меня. А если нет, то, видимо, он недостаточно сильно хочет выиграть эту войну.

Я делаю последний глоток виски, позволяя ему прожечь дыру в моем горле, а затем опускаю стакан на стол с удовлетворенным звоном. Максим смотрит на меня в ответ, в его голове крутятся шестеренки.

— У тебя есть мой номер. — Я бросаю на стол несколько купюр. — Позвони, если передумаешь.

Когда я выхожу из тускло освещенного бара, в лицо ударяет холодный зимний воздух, и я делаю глубокий вдох.

Максиму придется потрудиться, чтобы убедить пахана позволить мне поговорить с ним напрямую, но это его дело.

Теперь, когда я сделал свой ход, у меня на уме гораздо более важная вещь, а именно моя жена.

Я не собираюсь терять тот прогресс, которого мы добились прошлой ночью. Я чувствую себя энергичным, оптимистичным и живым.

Понятия не имею, каким образом Максим, придя к ней, привел к тому, что мы наконец-то помирились, но это не что иное, как чудо. Когда она снова оказалась в моих объятиях, это было похоже на возвращение домой, которого я ждал всю свою жизнь, и, думаю, она тоже это почувствовала.

Но как только позвонил Максим, ее настроение изменилось на более мрачное. Я не могу ее винить. Часть меня испытала облегчение, когда мы решили, что все закончилось и мы можем оставить то, что мы делали с Максимом. Просто сейчас мы так чертовски близки… Будет обидно, если вся наша работа пойдет насмарку.

Он у меня именно там, где я хочу. Теперь мне остается только ждать.

Но я не собираюсь сидеть сложа руки, пока Блейк будет придумывать себе новые истории о том, как она должна измениться, чтобы вписаться в этот мир.

Ей не нужно ничего делать.

Ей просто нужно сделать вдох, расслабиться и позволить себе быть счастливой.

И я собираюсь помочь ей сделать именно это.

ГЛАВА 28

НЕРО

На следующее утро я успеваю собрать наши вещи до того, как Блейк просыпается. Вчера вечером я позвонил Алессио и попросил несколько дней отгула на работе, которые этот ублюдок дал мне после некоторого ворчания. Если Максим свяжется со мной, нам придется ехать обратно, но у меня такое чувство, что ему понадобится некоторое время, чтобы набраться смелости и поговорить с Паханом.

Около десяти я захожу в комнату Блейк и присаживаюсь на край ее кровати.

Она выглядит умиротворенной. Свободной от забот. Именно так она должна выглядеть, когда не спит. Я убираю ее волосы со лба и заправляю их за ухо.

— Эй, детка. Пора вставать с постели.

Проходит несколько мгновений, прежде чем она просыпается и сонно моргает на меня.

— Просыпайся, Солнышко.

Она хлюпает носом и выглядит так чертовски очаровательно, что мне хочется откусить от нее кусочек. — Почему?