Вода, соприкасаясь с моим телом, шипела и испарялась. Первый смотрел на меня безумными глазами, а мне наконец-то удалось справиться со своим организмом. Не знаю, что помогло. То ли страх сгореть, то ли вода, которой меня поливали, но искорки в моей крови затихли.

— Хватит лить, — прикрикнул я, видя, что вода уже не испаряется, а моё пальто намокает. — Дай сюда!

Я выхватил у него бутылку и выпил до дна всё, что там осталось. Неплохо! Глянул на этикетку — минеральная вода из глубокого источника.

— Что это было? — Оба моих охранника с удивлением разглядывали меня. — К такому нас не готовили, — заявил один из них. — Самовозгорание — это что-то новенькое, — согласился с ним второй.

— Я в порядке, поехали, — мне сейчас точно было не до обсуждения происшествия. Тем более, машина Никанора, заметив, что я отстал, остановилась чуть впереди. Им уж точно незачем знать о моём огненном безумии.

— Как скажете, — произнёс Первый, и мы медленно тронулись. Он внимательно смотрел на меня в зеркальце заднего вида, — может быть, поделитесь, что это было? Если с вами что-то случится, Сан Саныч нам голову оторвёт!

— Всё под контролем, — устало вздохнув, ответил ему я, — больше не повторится. Понервничал немного, вот и итог. Но теперь буду держать себя в руках.

Спустя некоторое время мы наконец подъехали к нашей цели. Это был прилично выглядевший особняк, расположенный за кованым забором в ухоженном парке. На воротах стояла охрана. Быстро переговорив с Никанором, они открыли нам проезд. Мы заехали следом за машиной Никанора и остановились практически у самого крыльца.

— Алтарь принадлежал роду Ростовых, — стоя у крыльца, рассказывал мне Никанор, — глава рода погиб тридцать лет назад, не оставив прямых наследников. Родом правит его племянник, но зайти в главный особняк он не может, так же, как и сотрудники ИСБ. В родстве Петра Рогова мы не сомневаемся, но… — Он развёл руками.

— Я смотрю, за садом ухаживают, — огляделся я, — род, похоже, в порядке.

— Да, у них десяток вассальных семей. Выращивают виноград, делают хорошие вина. Но главный дом рода недоступен, — паладин кивнул на здание, у которого мы стояли. — Барьер начинается у крыльца, надеюсь, ты сможешь преодолеть его и решить вопрос с алтарём.

Пока он говорил, я разглядывал защитное поле, которое начиналось на середине лестницы и окутывало всё здание. Было видно, что оно уже истончилось. Возможно, пройдёт ещё десяток лет, и оно исчезнет совсем, энергия алтаря иссякнет, и он станет бесполезным.

Аккуратно поднявшись по лестнице, я не ощутил никакого сопротивления. Никанор попытался пройти за мной, но замер на третьей ступени, уткнувшись в невидимое поле. Паладин надел на глаза повязку, которая позволяла ему видеть магию, и осмотрелся.

— Дальше я не пройду. Дверь в здание открыта, алтарь в подвале, вход справа, — проинструктировал он меня.

Дверь открылась с трудом, поскольку рассохлась и слегка перекосилась. В здании было довольно темно, окна давно покрылись слоем пыли и неохотно пропускали дневной свет. Я вызвал осветительный шар, это далось очень легко, не зря я столько времени потратил на его изучение.

Спустившись в подвал, я встал у алтаря. Он отличался от виденных мною раньше. В большинстве своём это был камень в форме куба, над этим же явно поработал какой-то мастер. Алтарь представлял собой красивую пирамиду высотой сантиметров восемьдесят, которую установили на резной каменный пьедестал.

Смело положил на него свои руки и попал внутрь. Судя по всему, сознания камень не имел. Опять передо мной встал вопрос: что делать дальше? Внутри было достаточно светло — просто пустое пространство, которое пересекают линии энергии. Они были достаточно яркими и крепкими.

Озадачено оглядевшись, я прошёлся в поисках не знаю чего. Вдруг линии где-то порвались, или будет что-то необычное. Но нет, всё было предельно скучно и одинаково.

— Что же с тобой делать? — произнёс я вслух. Эхо моего голоса разлетелось по пространству, но ответа не было.

— Ладно, делаем хоть что-то, — сказал я и попытался выкачать немного энергии. Мой браслет радостно засветился, линии начали тускнеть, и я остановил этот процесс. Мне не хотелось полностью разряжать алтарь. Цель же была сохранить и, по возможности, настроить, а не выкачать всё и уничтожить.

— Тогда так, — пробормотал я себе под нос, — закачаем энергию обратно. Может быть, это поможет?

Я отдал мысленный приказ своему браслету и начал закачивать энергию в алтарь. Сначала это не получалось. Создавалось впечатление, что сам алтарь сопротивлялся, не желая принимать энергию. Браслет разогрелся, но вскоре сопротивление было сломлено, и энергия пошла в окружающий мир. Я увидел, что нити слегка изменили свой оттенок. Если до этого они отдавали голубоватым, то теперь стали с оттенком жёлтого цвета, как энергия моего браслета. Когда цвет в нитях стабилизировался, я прекратил подавать энергию. По моим ощущениям, я в итоге отдал даже меньше, чем забрал.