– Калантусики! – смеялись Гесперис и Селена. – У нас уже так не говорят. Ты, как привет нам из прошлого, Фонтея! Ты омолодила нас на несколько лет! А теперь о главном – пока мы трезвые. Ну-ка, поведай нам, сельским клушам, как тебе удалось раскрутиться в самом Риме, видавшем всякие разновидности?

– Не хочу об этом говорить. Противно, неприятно и примитивно. Ничего нового – надуть мыльный пузырь и уверять, что это хрустальный шар – скорее и нахрапистее, пока не лопнул. Накраситься и выставляться в боковом освещении. Не засыпать из опасения, что тебя увидят в истинном свете, с приоткрытым ртом. Запыхалась я гнаться за образом… Я начинаю презирать очарованных мною. Знали бы вы, как это изматывает – каждый день, что-то новое придумывать, чтобы не надоесть…

– Ага, боишься всё-таки, надоесть, – с усмешкой отметила Селена. – А мгновение назад: всё противно, хочу уйти! Логика не прослеживается.

– Хочу уйти, – повторила Фонтея с улыбкой. – Уйти, а не быть выброшенной, как использованная салфетка.

– Девочки, остановитесь! – взмолилась Гесперида. – Нас и так никто не любит в этом мире, ни душой, ни сердцем, только сами знаете, чем. Что ж вы ещё и между собой собачитесь! Селена, не надо всех подлавливать! Отдохни от этой дурацкой привычки хоть сейчас! А ты, Фонтея, не улыбайся так мило! Я знаю, что значит эта добрая улыбка! Давайте лучше к делу! В чём, Фонтея, секрет твоего успеха? Анемона говорит, что у вас там полная сексуальная свобода.

– Анемона, – утомлённо улыбнулась Фонтея. – Анемона, конечно, авторитет, только здесь она ошибается. Полная свобода никому не нужна. Полная свобода у червей и клопов, и она не интересна даже им. А мы же люди, нам надо проявлять интеллект. А чтобы его проявлять, нужны ограничения и препятствия. Но и свободы всё-таки хочется. Поэтому такой компромисс: общий мотив тебе задаётся, но в рамках этой темы можешь включать индивидуальное творчество. Сейчас у нас сезон свиней, и все состязаются в импровизациях на эту тему.

Неизвестно, под каким знаком родилась Селена, но что-то скорпионовское в ней явно ощущалось.

– А ты у них, вроде, свиноматка? – спросила она.

Фонтея снова мило улыбнулась и кивнула головой, а потом вырезала мягкую сердцевину душистого огурца и протянула Утосе. Та принялась деловито кушать угощение.

– Смотрите, какие маленькие пальчики! – умилялась Фонтея.

Селена и Гесперис переглянулись.

– Фонтея, мы с трудом отпросились у Клисандра, думали, посидим, выпьем, поболтаем, вспомним минулое… Ты просветишь нас, захолустных провинциалок, о передовых технологиях столичного обольщения. Ну ты что, не могла оставить это у своей тётки? – спросила Селена, кивнув на Утосю.

Фонтея метнула на подругу – бывшую, видимо, теперь – гневный взгляд и поспешно прижала к себе ребёнка.

Конец ознакомительного фрагмента.