– Дело говорите, Таисия Константиновна, – кивнул, соглашаясь, генерал. – Разместим зенитные батареи по периметру каждого из семи узлов обороны…

– Хорошо, – улыбнулась Романова, – в отличие от основных орудий и ракетных пусковых установок, которые необходимо размещать, равномерно распределив по всей поверхности Херсонеса. Мы не знаем, в какой момент, и с какого направления вражеские корабли приблизятся к нашей орбите, поэтому чтобы не упустить момента и иметь шанс внезапно ударить по врагу, нужно максимально рассредоточить имеющиеся у нас орудия…

Таким образом, спустя трое суток планетарная оборона столичной планеты, насчитывающая в общей сложности: 234 ракетные стационарные и передвижные установки, 68 орудийных, срезанных с кораблей, платформ и почти сто пятьдесят зенитных орудий, была готова к встрече с вражескими космофлотами. Сама Таисия Константиновна и высший состав сил обороны при приближении кораблей Коннора Дэвиса, спустились в углубленный на два километров в скалистую породу, главный командный центр.

Тася не то, чтобы сильно хотела туда спускаться. Но особо деваться было некуда. Во-первых, в момент приближения американцев она опять находились на Херсонесе с очередными проверками, а во-вторых, делать на орбите ей, без своей «Афины» было нечего. Собственного флагмана нет, от управления каким-либо даже самым незначительным соединением кораблей отец, несмотря на попытки его уговорить, Таисию все-таки отстранил, так что выхода особого не было – пришлось брать на себя командование планетарными силами обороны…

Да-да, именно командование, потому, как грузный и неповоротливый генерал Борисевич, и раньше не славившийся быстрой реакцией на изменяющиеся в секторе боя события, сейчас, когда увидел рядом княжну, и зная, что император дал ей карт-бланш, благоразумно решил несколько отойти в сторону и предоставить Таисии Константиновне принимать решения, безусловно, коллегиальное с другими старшими офицерами…

– Не торопитесь господа, – вот и сейчас Тася, внимательно следившая по мониторам за происходящим на орбите, удерживала пехотных генералов от отдачи приказа на залп. – Корабли противника еще пока далеко…

– Но, дивизии Дессе отступают практически на орбиту, прикрытые лишь космической крепостью «Севастополь»! – суетился толстяк Борисевич, кудахча вокруг княжны как наседка. – Надо бить, ваше высочество!

– Рано, я вам говорю, Герман Христофорович, – упрямилась капитан-командор, прекрасно понимая, что активируй они сейчас пусковые установки Херсонеса, координаты которых, кстати, американцы тут же вычислят и нанесут ответный удар, эти самые ракетные установки и орудийные платформы не нанесут кораблям противника, которые еще даже не подошли даже к высоким орбитам, существенного урона, только раздразнят его.

– Помните, генерал, как вы дали первый залп, когда корабли «Звезды Смерти» приблизились к планете? – напомнила Борисевичу его ошибку, великая княжна. – И сколько кораблей вы таким залпом уничтожили? Правильно, ни одного… Даже никого из «янки» не напугали… А вот когда дредноуты вице-адмирала Джонса начали гоняться за моим «Одиноким» и остальными нашими кораблями в слоях атмосферы, вот тогда ваши ракетные установки нам сильно помогли, хоть и были в итоге уничтожены первыми, но по крайней мере, отвлекли на себя часть внимания американских коммандеров, позволив нескольким нашим кораблям снова уйти на орбиту и по итогу оторваться от преследователей…

– Хорошо, Таисия Константиновна, под вашу ответственность, – недовольно пробубнил генерал, снова отходя от капитана-командора и оставляя ее в покое, как она уже знала, минуты так на три–четыре. – Но, если что, установки готовы…

Таисия Константиновна кивнула, даже не посмотрев вслед Борисевичу, а сама не отводила взгляда от картины сражения на орбите, сражения так трагически для нашей стороны разворачивающегося. Княжна вся прямо дрожала от волнения за своего отца, за командующего Дессе, за весь русский космофлот, что сейчас таял буквально на глазах под непрекращающимися потоками плазмы, выпускаемой из сотен вражеских кораблей, сжимающих кольцо окружения вокруг русского «каре»…

Защитные поля «Севастополя» уже давно перестали генерировать энергию, погашенные налетом вражеских эскадрилий. Русские корабли сбились в оборонительное построение, прижимаясь одним краем к модулям космической крепости, в попытке хоть немного уменьшить по себе работу американских канониров флота Дэвиса. Дэвиса, чьи дивизии как «стая» голодных волков уже подбирались с четырех направлений, чтобы окончательно разорвать «каре», которое в последний момент успел сформировать адмирал Дессе.

И вот американские дивизии из 1-го «ударного» космофлота Сенатской Республики, огибая громадину русской крепости, начали разворот и атаку на наше построение. Вражеские корабли при этом, не имея места и возможности для маневра, вынуждены были входить в плотные слои атмосферы Херсонеса…

– А вот теперь самое время, Генрих Христофорович, – воскликнула капитан-командор Романова, поворачиваясь к генералу Борисевичу. – Не жалейте огня!

Одномоментно несколько сотен гиперзвуковых ракет, а также сотни зарядов плазмы вырвались установок, устремились на свидание с кораблями американцев. Вымпелы из дивизий «Олд Гикори» и «Следопыты» те, кто ближе всех были к поверхности планеты, стали первыми жертвами этого внезапного удара. Капитаны, чьи корабли оказались развернутыми к Херсонесу бортами и кормовыми отсеками, явно не ожидали такого огромного числа ракет и прилетов по себе плазмы, ведь судя по информации о прошлой битве за Херсонес-9, дивизия «Звезда Смерти» уничтожила на ее поверхности девяноста пять процентов оборонительных систем «раски». Но реальность и десятки взрывов ракет о корпуса их кораблей говорили о том, что эти данные явно устарели.