Старик все больше распалялся, полностью забрав инициативу у меня, поэтому я уже переварив новую информацию, начал думать, как нам из этого выбираться.

Действительно так не повезти могло далеко не всем. Дрейк прав в своей ярости, на орбите огромное число боевых кораблей, а в ремонтном доке стоит практически тыловое, второстепенное судно, восстановительные работы над которым явно могли подождать. Почему так произошло, я не знал, но и если бы и знал, от этого легче не становилось.

Весь наш с адмиралом Дрейком план шел к чертовой бабушке. На большом десантном корабле, даже если его удастся выкрасть, далеко не убежишь и тем более, много не навоюешь. Стандартный БДК представлял собой тяжело-бронированный и от этого маломаневренный корабль размером с крейсер, безусловно, с мощными защитными полями, но абсолютно лишенный какой-либо артиллерии на своих палубах. Десантные корабли предназначались для вторжения на вражеские планеты и несли на себе главную функцию – безопасно доставить тысячу или полторы «морских» космопехотинцев, либо десантников на поверхность.

Двух слоев нимидийской брони и трансляторов защитных фронтальных полей, как правило, для этого хватало. Противокосмическая планетарная оборона зачастую оказывалась бессильна противостоять одновременном входу нескольких десятков, а иногда и сотен БДК в атмосферу, попросту не успевая выжечь все уровни защиты корабля, до того, как тот приземлится и «выплюнет» из своих просторных отсеков пару-тройку батальонно-тактических групп.

Тяжелого вооружения на десантных кораблях в принципе не было, лишь несколько зенитных батарей для отпугивания истребителей противника. Все функции по подавлению планетарной обороны брали на себя тяжелые дредноуты флота, к которому и были приписаны БДК. В частности на Тире-7 все стационарные артиллерийские бастионы давно уже были уничтожены с орбиты линкорами 6-го флота…

Видимо данный корабль, на который я сейчас с сожалением смотрел, участвовал в захвате планеты, которая находилась под нами, и получил серьезные повреждения, это было заметно по нескольким достаточно крупным пробоинам в его корпусе. Но почему его ремонтировали в эллинге, так сказать, вне очереди для меня по-прежнему оставалось загадкой…

– Что мать вашу у вас здесь творится?! – из задумчивости меня и остальных моих товарищей неожиданно вывел наш новый знакомый – Карло Мартинес – бригадир ремонтников, которого мы благополучно взяли в заложники, но который как сейчас стало понятно, из заложника на глазах превращался в союзника.

– Что я вас спрашивая происходит?! – не унимался Карло, опередив нас с Дрейком и самостоятельно связавшись с центральным пунктом управления эллингом. – Я со своими парнями, покинув собственный корабль, летел сюда десять часов только для того, чтобы возиться с этой ржавой консервной банкой?! Вы что там все обкурились?! Почему в ангаре стоит десантное судно, а не крейсер?

– Не ругайтесь, сэр, – по ту сторону экрана на нас смотрела унылая физиономия местного дежурного инженера технических служб, которого видимо, так же как и Карло прислали сюда на усиление несколькими часами ранее. – Сейчас я вам перешлю план работ, и как только будете готовы – приступайте. Времени у нас немного…

– Будет кто-нибудь отвечать на мой вопрос? – не отступал Карлито, продолжая разговаривать на повышенных тонах и пытаясь тем самым морально подавить своего собеседника. Со Снуппом и капралом Дулли не получилось, так можно отыграться на инженере…

– Распоряжение командования, – нехотя пояснил дежурный, – вы же знаете, мы народ подневольный…

– Ну а смысл все-таки есть какой-то? – сам Итан Дрейк вступил в диалог. Подлетая к верфи, мы впятером заранее переоделись в оранжевые комбинезоны техников и от этого смотрелись сейчас очень забавно. – Зачем ремонтировать БДК с такой спешкой?

– Данный корабль несколько раз был насквозь продырявлен артиллеристами «раски», когда пытался войти в атмосферу Тиры, – стал пояснять нам дежурный оператор, который хоть и обратил внимание на возраст разговаривающего с ним техника, но не предал сединам Дрейка особого значения. – К сожалению, все находящиеся на его борту десантники погибли от разгерметизации…

Я сдержал радостную улыбку, про себя поздравляя наших ребят с таким удачным попаданием. Редко когда удавалось сбить БДК, тем более уничтожить при этом за раз тысячу с лишним солдат врага. Что ж, не только русским погибать, защищая родную планету…

– Это все печально, – кивнул Дрейк, – но как случившееся повлияло на внеплановый ремонт?

– За последние несколько суток на орбиту прибыло большое количество военнопленных «раски», – терпеливо продолжал объяснять ситуацию дежурный инженер. – В данный момент их просто некуда девать, так как отсеки наших боевых кораблей слишком малы и не приспособлены для их размещения, а просторные ангары БДК отлично для этого подходят. Тира-7 до сих пор сражается и не захвачена нами. Мы подавили главные очаги сопротивления и уничтожили все выявленные артиллерийские форты, но наземная операция по-прежнему не окончена и неизвестно когда завершится…

В общем, руководство решило, что на время данный корабль, который вы видите перед собой и, как я понимаю, отказываетесь латать, станет летающей тюрьмой для нескольких тысяч русских космоморяков. Часть из них уже находится внутри БДК, в тех отсеках, дырки в которых мы уже заделали…

Короче, парни, я ваши чувства прекрасно понимаю, – сказал в заключении дежурный. – Давайте так, если вы официально отказываетесь, тогда я «созвонюсь» с ребятами из соседнего эллинга и предложу им поменяться бригадами. В 3-ем ангаре, кажется, стоит наш линейный корабль из вашего 6-го флота…