Одним словом, среди текучки мои мысли обращались немного вперёд. Я делал выводы из того, что мне уже было известно об этом месте. Потому что, конечно, неплохо своевременно реагировать на изменение обстановки, но гораздо лучше её предвидеть.

К вечеру меня нашёл Кузьмич и позвал к одному из костров. Вокруг него собрались охотники, маги и простые люди. Таких по всему лагерю зажигалось несколько десятков. Народ сидел семьями и общался.

«Да, — думал я, глядя на это, — как в первобытной общине».

— Лорд, присаживайтесь, пожалуйста! Располагайтесь, — говорил тем временем Кузьмич, показывая мне на кресло, в которое я с удовольствием и уселся. — Чарочку?

— Что? — я совсем не понял последнего слова, но уловил, что это было предложено весьма уважительно. — Что ты говоришь?

— Ну чарочку же! — Кузьмич даже растерялся немного. — Вы же завсегда любили перед сном выпить пару-тройку, — тут он достал металлическую вещицу, похожую на кубок, и наполнил её масляной мутноватой жидкостью.

— А это что такое? — я с брезгливостью смотрел внутрь.

— Ну как же… — охотник растерялся ещё больше. — Самогон, разумеется, — он недоумённо почесал себе лоб.

А у меня постепенно всё вставало на свои места. Итак, в лагере водился алкоголь. Он становился причиной многих нехороших ситуаций, и с этим явно надо было что-то делать. Вот только я смотрел на отдыхающих людей и не хотел лишать их хоть какой-то радости.

— И часто я так пару-тройку выпивал? — поинтересовался я, осторожно принюхиваясь к жидкости, которая к моему удивлению не пахла чем-то противным. — Я просто хочу узнать, как со стороны это казалось.

— Ну перед сном пару-тройку, — говорил сбитый с толку Кузьмич. — А потом ещё в кровати во время, так сказать, сна… пяток. Вас и еда иногда не интересовала, был бы самогон.

— Понятно, — я пригубил жидкость.

Спирта почти не чувствовалось, а вот вкус был странным. Не неприятным, но терпким и с тягучим послевкусием. Я сделал глоток. Тут же на меня накатила лень и апатия. Не хотелось думать, не хотелось ничего делать. И это с одного-единственного глотка!

Зато эмоции стали гипертрофированными и сдержать их стало сложно. Мне реально хотелось орать на Кузьмича, почему они мне не запретили пить эту гадость? И в этот момент я как-то не очень соображал, что они вообще такого не могут себе позволить.

— И кто это делает? — я указал на кубок, понимая, что меня буквально тянет сделать второй глоток, и я ничего не могу с этим поделать. — Хотелось бы понимать.

— Дык, Горитрубов, — ответил Кузьмич, всё больше убеждаясь, что его лорд сошёл с ума. — Он в своём внедорожнике куб перегонный поставил, и от крисла автомобильного запитал. Да гонит на весь лагерь.

Мне хотелось реально орать. Стало трудно себя сдерживать. Перед глазами стоял образ Степана, который пытался зарубить топором меня и Алину с Соней.

И при этом я даже не заметил, как сделал второй глоток. В голове зашумело ещё больше. Зато немного улеглась злость.

— Горитрубов, говоришь? — произнёс я совсем чужим голосом, который звучал как будто издалека. — Расскажи.

Охотник явно растерялся. Он совсем не понимал, о чём должен рассказывать. Или не подозревал, что я чего-то могу не знать о Горитрубове.

— Ну это маг наш, — начал он осторожно, но затем увидел, что я одобрительно киваю и уже значительно бойчее продолжил. — Маг воды — Горитрубов. Из смешанной семьи. Мама — маг воды, а папа — маг огня. Так вот он получился маг огненной воды, — вокруг костра послышались смешки, которые меня почему-то раздражали. — Ею он и обеспечивает весь лагерь.

— А из чего же он гонит, если припасов-то нет? — строго спросил я.

— Так он туда сок жомалистового дерева добавляет вместо сахара и дрожжей, поэтому немного побочный эффект имеется. Но это дело привычки. Зато пьётся легко и последствий почти никаких.

Никаких последствий?! Я снова вспомнил Степана с топором, его разъярённые, покрасневшие глаза, раздувающиеся от ярости ноздри. И в этот момент понял, что снова тянусь губами к кубку. Сделав над собой чудовищное усилие, я отставил кубок прочь. Нет, с этой дрянью надо что-то делать.

А тем временем у костра продолжали наливать и выпивать. Я видел, как мутнеют глаза людей, как они потихоньку начинают огрызаться друг на друга, хотя совсем недавно они улыбались и выказывали полную симпатию. Да это же угроза всему поселению!

— А вы нас всё-таки угробите, да? — захмелевшим голосом спросил маг воды Карасёв, которого я заметил совсем недавно, даже не увидел, как он тут появился. — Лорд.

И в тоне его я услышал презрение и чуть ли не угрозу. Те самые эмоции, которые он не посмел бы высказать при свете дня. И трезвым.