Шрифт:
– Брат! – закричал Эни и потянулся проверить пульс. Тонкие дрожащие пальцы коснулись шеи Дэвиана. Тот открыл фиалковые, с голубым отливом глаза и скривился. Наклонился и стал выкашливать грязную воду.
Освободив от мутной жидкости легкие, спасенный брат-близнец Эни медленно приходил в себя.
– Вот дерьмо! – проворчал Дэвиан и тут же оказался в теплых объятиях Эни.
Близнец нахмурился и пнул разбросанные на берегу останки тварей. Бледные кости с грохотом покатились к озеру.
– Брат, – прижался к нему Эни, едва сдерживая слезы. – Как ты оказался там? Что произошло? Я так испугался! Если я потеряю тебя, то…
– Да здесь я! Не раскисай! – перебил Дэвиан.
Эни улыбнулся. Пальцы потянулись к волосам брата, чтобы вытащить запутавшиеся в них пучки водорослей.
Дэвиан удивленно оглядел брата.
– Эни, ты не должен здесь находиться, – предостерегающе произнес он. – Это место… Эни, твои волосы почернели!
Эни оглядел свои длинные локоны и вздрогнул: серебристые пряди незаметно окрасились в цвет ночи, Тьмы. К горлу подкатила тошнота. Эни судорожно зажал рот рукой и глубоко задышал носом, надеясь успокоиться. Но это не помогло. А после его обильно вырвало черной жижей.
– Эни, ну е-мое! На хрена ты воды столько проглотил! – тряс за плечи близнеца Дэвиан. Напуганный Эни молчал. Он впервые так сильно отравился.
Каждый приступ рвоты отбирал у Эни силы. Тело юноши постепенно усыхало, теряя остатки живительной влаги.
И тогда Дэвиан нежно взял в ладони худое лицо близнеца и строго посмотрел ему в глаза:
– Эни, признай Тьму, присоединяйся ко мне! Так ты выживешь!
– Нет! – мотал головой Эни.
– Давай! Просто скажи эти гребаные слова!
– Нет!
– Упрямый придурок! Ты же так умрешь!
– Нет!
Гнев Дэвиана постепенно угасал. В глазах блестело отчаяние. Но Эни уже смирился с неизбежным. Его силы иссякли, и он мысленно прощался с любимым близнецом.
– Брат, я люблю тебя, – прошептал Эни.
Впалые щеки намокли от слез, как и губы от черной воды. Эни неспешно ловил ртом горячий воздух. Последний вдох… и в глазах потемнело. Крепкие руки брата все еще сжимали его, а уши разрывались от рева:
– Эни! Нет! Не-е-ет!
Но Эни уже не слышал его. Он собирался с улыбкой уйти в Вечную обитель [1] . Эни снова мерещились голоса тварей, но те уже не молили о спасении, как раньше. Они плакали о нем, провожая в бесконечный путь к Творцу всех миров.
1
В контексте данного романа – Высший мир, откуда души не возвращаются. – Здесь и далее прим. автора.
Оставляя хрупкое тело позади, Эни разгадал имя создателя острова Мертвых. Его имя – Время, великий разрушитель миров [2] . Нерожденный и вечный, он несет гибель всему живому.
Белые кости преданного Свету небожителя станут недостающим фрагментом пазла, собранного на берегу острова Мертвых, и поведают правду о бренности тел заплутавшим странникам.
И теперь чистая освобожденная душа, сияя как солнце, радостно покидала неизведанный мир Тьмы и скорби. Началось долгожданное путешествие домой…
2
«Бхагавад-Гита как она есть», глава 11, текст 32.
– Эниан! Эниан! – кричали его имя. – Эниан, проснитесь!
Чьи-то руки лихорадочно трясли его за плечи.
– А? – медленно открыл глаза Эни и сонно осмотрелся вокруг. – Я уже в Вечной обители?
– Если продолжишь спать на лекции мудреца, то никогда ее не достигнешь! – пробормотал рядом сидящий небожитель и толкнул Эни локтем в плечо.
– Как непочтительно! – возмущался рядом второй.
– Получил высокую должность и ведет себя как вздумается! – критиковал за спиной третий. – Никакого уважения к старшим!
– Кхе-кхе, – негромко откашлялся старец в желто-оранжевых одеждах, привлекая к себе внимание учеников. На высоком лбу красовались нарисованные белой глиной две прямые линии, пересекающиеся у переносицы, образуя острый угол – печать мудрецов. Его Светлая Милость Рави сидел в позе лотоса и терпеливо ждал, когда ученики прекратят шуметь.
Эни понадобилось несколько минут, чтобы окончательно проснуться. Он сидел на мягкой траве, как и все присутствующие, у священного водопада перед достопочтенным Рави в Мире мудрецов.