– А что это, Леня? Что значит кот?

Брат глянул на ногу и ухмыльнулся:

– Тебе это интересно?

– Ну так… конечно! Что касается тебя, мне все интересно.

Леня улыбнулся:

– Понимаешь… я принадлежу к определенной масти! Воровской масти! И котята – это… – Он сделал паузу, а затем продолжил: – Когда этап заходит в душ, блатные и воры сразу смотрят на ноги, чтоб знать, кто тут свой.

– А что это у тебя наколки на левой ноге с обеих сторон, а на правой только снаружи?

– Это, брат, уже изворотливые урки придумали, чтоб обмануть всякое мразье. Но тебе это ни к чему. Главное, ты знаешь, кто твой брат! – подвел итог Леня. – Короче, завтра я поботаю со смотрящим за городом и с хеврой на бану 12 подумаем, как лучше тебе помочь организовать свое дело.

– Спасибо, брат! – обрадовался Леня.

Братья крепко обнялись и, посидев еще немного, пошли домой.

На следующий день Леня уже договаривался с Флинтом о новом деле. Смотрящий за городом был примерно ровесником Лени, правильным и щепетильным. Кличку Флинт он получил из-за того, что, будучи еще двадцатилетним юнцом, обокрал ювелирный магазин «Остров Сокровищ» и был пойман. Так он получил свой первый срок вместе с прозвищем.

На второй день после возвращения Леня не появился дома. Но по городу уже разнесся слух, что Леня Ворон в Одессе. Днем он мелькал то в порту, то у оперного театра, то на Привозе. А уже вечером Леня, одетый в дорогой серый костюм-тройку и новенькие лаковые туфли, гордой походкой заходил в ресторан гостиницы «Красная». Ворон презрительно окидывал взглядом окружающих, а завсегдатаи ресторана украдкой кидали взгляды на него и его спутницу. Ей же была не кто иная, как та самая Зива, жгучая брюнетка с большими зелеными глазами, которые горели, как у кошки в ночи. На ней было черное вечернее платье из гипюра, которое вызывающе обтягивало все прелести девицы. Зива давно уже привыкла, что мужчины смотрят на нее, обладательницу шикарной фигуры и красивого лица, голодными щенячьими глазами. Она пользовалась свой красотой, морочила представителям сильного пола голову и, получив желаемое, оставляла воздыхателя с носом. Зива была очень хитра и артистична. Быть аферисткой – вот ее настоящее призвание. Но с Леней ситуация сложилась совсем иная. Ворон всегда был впереди Зивы, просчитывавшей свои действия на три шага вперед. Свои первые большие дела девушка и провернула именно под руководством Лени. Зива была на пять лет младше Ворона, с котором познакомилась еще в детстве. Она признала силу его ума и полностью подчинилась ему. Ворон был единственным человеком, которого Зива уважала, боялась и, не признаваясь себе в этом, любила. И вот он появился – спустя семь лет!

Одесские блатные выделили Лене подъемные деньги, чтобы он мог привести себя в порядок. Зива же помогла возлюбленному найти у знакомой спекулянтки импортный костюм и туфли. Теперь, держа Леню под руку, она чувствовала себя как за каменной стеной. Город принял Ворона уже как авторитетного блатного, отсидевшего полностью свой срок, как и положено уважаемому вору.

Спустя две недели недалеко от 103-й школы на улице Буденного, в одном из подвалов, Соломон открыл цех по производству «импортных вареных джинсов». Флинт объявил всему городу, что «Моня Раппопорт под защитой!» Леня же объяснил брату, что никто его не тронет и платить «налог» на услуги не нужно. Просто иногда, после заключения хороших сделок, будет нелишним «уделить внимание друзьям» и отправить небольшую сумму блатным в виде подарка.

Соломон договорился с моряками, и через месяц склад в его цеху был забит необходимым джинсовым материалом, привезенным из-за границы и стоящим там копейки. Из этого материала шили джинсы, на которые потом в одном из подпольных цехов Молдаванки нашивали логотипы импортных фирм, вроде Mantana, Levi’s, Rifle. Мастерская Мони Раппопорта была единственной в Одессе, где делали товар такого качества. Хозяева цеха приняли предложение Соломона и теперь не продавали нашивки никому, кроме него. Он же забирал у цеховиков все нашивки, какие только они могли предложить, даже если производству такое количество бирок не требовалось. Зато больше никто не мог купить «фирменную» нашивку и налепить ее на обычные советские джинсы, сваренные на кухне в ведре.

Первая партия джинсов разлетелась как горячие пирожки. Заработок был внушительным, но скрупулезный и дальновидный Соломон не терял голову, а спрятал деньги на черный день. Он так решил с самого начала: первую выручку спрячет в тайник. Продав вторую партию московским фарцовщикам, парень принес заработанное старшему брату. Леня гордо улыбался, глядя на брата, а потом, потрепав его по щеке, сказал:

– Зачем мне этот гембель 13 , Моня? Ты умница! С тебя выйдет толк. А башли отдай матери, мне не нужно.

Сумма была внушительная. По тем временам на вырученные деньги можно было купить автомобиль. Но Соломон понимал, это заработок временный, рано или поздно тема с варенками перестанет приносить такой доход. Поэтому расчетливый парень стал копить капитал, интересуясь настоящими, легальными делами. Но, к сожалению, в Советском Союзе бизнес был пока под запретом.

Шел 1985-й год. Весной во главе государства встал Горбачев. Народ в СССР жил по-прежнему бедно, но надежды на светлое будущее не угасали. Одесситы же вообще всегда ко всему относились с юмором, а потому частенько высмеивали свою примитивную жизнь. Преступность по всей стране росла. На одесской Молдаванке еще со времен революции обретались преступники всех мастей: налетчики и карманники, аферисты и проститутки, грабители и воры… Они никуда не делись, только адаптировались к новым временам. Так, на родине подпольных цехов появились первые рэкетиры. Предлагая коммерсантам свою защиту, дюжие ребята вымогали у них долю от доходов в нелегальной коммерческой деятельности, называя это «крышей». Главным в городе считался по-прежнему Флинт, но появились и более мелкие лидеры, пытающиеся отжать кусок пожирней. Это привело к бесконечным разборкам и даже локальным войнам.

Леня по кличке Ворон был известен в лагерях под прозвищем Одессит. Он был одиночкой, презиравшим новые правила и понятия. Его идеалы были тесно связаны со старыми воровскими традициями. Леня никогда не применял физическую силу, решая любой вопрос разговором. Да, он воровал и занимался мошенничеством, но был далек от наркотиков и рэкета. Тем не менее Леня был не из робкого десятка и силу своего духа показал еще на зоне, когда, не сломавшись перед режимом и не подчиняясь власти, постоянно попадал в карцер. Дела свои Ворон вел в основном с двумя подельниками, Яшей Сиплым и Зивой. При необходимости он приобщал к делу одесских карманников, которые знали его и искренне уважали.