К моменту, когда мы подошли к царскому дворцу, возле него уже начала собираться толпа из бояр, слуг и прочих людишек.

— Вон там встаньте и царя увидите, вопросов ни у кого не будет, — шепнул я деду, указывая на свободное место.

Дед Прохор кивнул и тут же повел моих людей в сторонку, я же направился к веранде, пробираясь в толпе. Шел я медленно, никого не толкая, но народ передо мной расступался, кто-то быстро уходил дороги, а кто-то с неохотой злобно на меня глядел. Крыльцо же окружили бояре, вот среди них приходилось протискиваться, кому-то на ногу наступая, кого-то и в бок с пузом пихая.

На меня тут же обратили внимание, что-то шипя себе под нос.

Приблизившись к крыльцу, я обернулся и крикнул, громко и весело:

— Здравы будьте, бояре!

— И ты будь здрав, Андрей Володимирович, — донеслось от нескольких, среди которых были Мстиславский и Воротынский.

Я же оперся о крыльцо спиной и, сложив руки на груди, стал ждать царя, вот только побыть в одиночестве мне не дали.

— Что же ты, Андрей Володимирович, не почину одет, ты же первый теперь среди бояр, — попенял мне подошедший Федор Иванович Мстиславский.

Было ему за пятьдесят, лицо благородное, с уже седыми прядями в бороде и морщинами, с прямым носом и, как мне показалось, умными и хитрыми глазами.

— Так не успел еще, Федор Иванович, — развел я руки и посмотрел себе в ноги, показывая смущение.

— Справить надо шапку и шубу, — поучительным тоном произнес Мстиславский. — Ежели совета надо будет, ты заезжай ко мне, Андрей Володимирович, мы с твоим дедом дружны были.

Я просто кивнул, от дальнейшей беседы меня спас появившийся Дмитрий Иоаннович.

Спустившийся с крыльца и оглядевший встречающую его толпу, он кивнул мне, а когда я подошел, потрепал по плечу. Я встал по правую руку от него, и через пару мгновений мы отправились в собор на заутреннюю службу.

Отстояв ее, направились в палаты, где прошло заседание боярской думы. Все было как и в прошлый раз, только теперь обсуждали освобождение от тягла и других сборов северских земель, что поддержали Дмитрия, в том числе и городов, таких как Тула, Царев, Белгород и других.

Кроме как говорильней, обсуждения данного вопроса я не мог назвать, переливали из пустого в порожнее.

— Не так надо, — вскочил Дмитрий с трона. — Никаких сборов в этом году ни с Северских земель, с с городов: Тула, Орел, Белгород, Царев, Елец и других в тех краях.

Бояре притихли, лишь переглядывались меж собой, но тут поднялся Мстиславский и звонким голосом проговорил:

— Царь решил, а бояре в том приговорили. — И стукнул небольшим посохом об пол.

— На сегодня, все, — взмахнул рукой Дмитрий и удалился в боковой проход.

Бояре немного посидели и тоже начали расходиться, я же пошел вслед за ними на выход из палат.

Мне нужен был Василий, чтобы он мне показал, кто глава Казенного приказа, да и как его зовут. Пора уже выбивать свои деньги, а там и грамоту в поместном приказе забрать, да с землями своими все решить. Надо будет туда обязательно людей направить с дьяками.

Выйдя на улицу, я заозирался, увидел Василия, оттирающегося рядом, и махнул ему рукой.

Василий тут же побежал ко мне.

— Василька, казначей здесь среди бояр? — тут же поинтересовался я.

— Дык вот он, — указал бывший царский стольник на одного из бояр.

— Как зовут? — тут же поинтересовался я.

— Василий Петрович Головин, роду немалого. Воеводой был, когда на Литву ходили. При Федоре Иоанновиче в опалу попал из-за Годунова. Нынче вернули, да и казначеем поставили, а уж после боярином стал. Совсем недавно, — тут же пояснил мне Василий.

Я же кивнул и тут же направился в сторону указанного боярина.

— Василий Петрович, — поравнялся я с ним, когда он степенно шел с каким-то человеком.

— Андрей Володимирович, — тут же откликнулся казначей и приостановился, оглядывая меня.

— По делу государеву я, Василий Петрович, нынче ты над казенным приказом стоишь, а царь-батюшка Дмитрий Иоаннович еще несколько дней назад повелел выделить из казны мне содержание в двадцать тысяч рублей. Но ни подьячие, ни дьяки не спешат исполнять царское повеление, — тут же начал я аккуратный заход.

— Вот стервецы, — пророкотал Головин.

Был он толстый и напоминал чем-то колобок, даже его борода не скрывала толстые щеки.

— Ну я задам им, — тут же открестился Головин. — Дьяк Власьев должен решить это. Однако сумма немалая, Андрей Володимирович, да и казна нынче в упадке. Пока сумму соберешь такую. Может, по частям возьмешь? Али нужда будет, так придешь и получишь, — попытался оттянуть выдачу денег.