Как бы там ни было, теперь мне придётся торчать в театральном кружке, раскрашивая декорации и пытаясь не выглядеть полным ослом в глазах Элизабет.

– Ну почему, почему, почему? – застонал я, с каждым «почему» ударяясь лбом о дверь.

– Дорогой, – донесся из гостиной нежный голос моей мамы, – если ты будешь колотиться головой о дверь, у тебя лоб сплющится.

– Спасибо, мам.

–Ты готов к сегодняшнему вечеру? – Ещё до обеда Девон успел спросить у меня двенадцать раз.

Это одно из преимуществ того, что твоя мама работает в школе. Ты можешь попросить её сделать так, чтобы твой лучший друг ходил с тобой на одни и те же занятия. Бонус: если твой суперкрутой друг всё время ошивается рядом, мало кто захочет тебя побить. Существенный минус: когда рядом всё время ошивается твой суперкрутой друг, притягивающий взгляды всех девчонок, ни одна девушка тебя не заметит. Ну и ладно. Может, я найду себе девушку, когда мне будет тридцать. Или когда попаду в дом престарелых. Рано или поздно мне же должно повезти, правда?

– Значит, план в силе? – снова спросил Девон, когда мы вышли из школы.

Я повернулся к нему, чтобы поинтересоваться, что именно я, по его мнению, должен был запланировать, но в эту самую секунду из школьной двери на тротуар выпорхнула Элизабет. Не хочу звучать глупо – или влюблённо до одури, – но клянусь, когда Элизабет идёт, она прямо-таки скользит над землей. Как будто невидимый ангел-хранитель таскается за ней с гигантским вентилятором, чтобы великолепные светлые волнистые волосы Элизабет развевались. Её глаза сияют, словно она украла с неба звёзды и носила их вместо контактных линз. Вот только она бы никогда ничего не стала красть, потому что она была из тех девушек, что вечно спасают щенят, собирают благотворительные взносы на нужды театра и помогают заблудившимся туристам выбраться из лабиринтов Клинтона на Манхэттене.

Элизабет Уик – само совершенство.

– Закрой рот, дружище, – Девон вернул мою отвисшую челюсть на место. – Так ты ни одну девчонку не привлечешь.

– Да какая разница, что я делаю, – покачал я головой и взъерошил волосы, которым, кстати, действительно требовалась стрижка. – Элизабет всегда будет думать, что я просто придурковатый сын её любимой учительницы.

Один из баскетболистов уже кадрил Элизабет через решётку, закрывающую окна на первом этаже. Руки его лежали на металлических прутьях, и он подался вперёд, нависая над Элизабет так, словно она была его контейнером для завтрака. В невесть какой раз я пожелал, чтобы я был… скажем, баскетболистом. Носил бы чудную куртку с огромными буквами и был бы достаточно крутым, чтобы заговорить с Элизабет Уик и без запинок выдать фразу, которая будет хотя бы отдалённо звучать по-английски.

– Брайант, – медленно проговорил Девон, явно давая понять, что он уже некоторое время пытается привлечь моё внимание. – Наши планы на вечер всё ещё в силе? Ну, Шато?

– Что? Да. Планы. Все планы в силе.

– Классно! – Девон стремительно завернул за угол и направился к центру города. Я потрусил за ним.

В молчании мы прошли два квартала, заложив крюк сначала на юг, затем на восток. Подальше от всех остальных ребят, шатающихся после школы по городу. Это правило я установил три года назад, сразу после того, как наконец-то посвятил Девона в свой большой секрет.

Когда мы оказались достаточно далеко, Девон вызвал такси. Я назвал водителю адрес. Как только дверь закрылась, Девон начал своё еженедельное представление. Выглядело это до раздражающего мило. Впрочем, больше раздражающе, чем мило. Но что поделать, это была традиция.

– Дружище, это будет эпично! Ты уверен, что у нас всё готово?

– Я всё заказал по интернету, – я смотрел в окно, где мимо нас проносился Центральный парк. – Всё, что нужно, будет у Дрейка.

На машине мы добрались до места минут за пять. Мы могли бы и пешком дойти, но это было против правил. В Шато можно было добираться только на такси.

Водитель остановился и высадил нас на тротуар. Я сунул ему несколько долларов, не забыв про чаевые – почему бы и нет – и мы направились к двери.

Сегодня на посту стоял новый швейцар в безупречно выглаженной форме.

– Добрый вечер, мистер Адамс, – чопорно сказал он, несмотря на то, что я раньше его никогда не видел. Было забавно представлять, что в обучение швейцаров входит умение узнавать меня в лицо.

– Добрый вечер, мистер Адамс, – поздоровался Дрейк из-за своего стола, как только мы вошли в дверь. – Мистер Родес, – добавил он, кивнув Девону.

– Дрейк, – кивнул в ответ Девон. Спина у него мгновенно стала неестественно прямой. Как и любой нормальный человек, Девон бывал в подобных местах только вместе со мной.

– У меня ваш заказ, – Дрейк достал из-под стола три пиццы, две бутылки газировки и пакет.

Я взял пиццы и газировку, а Девон заглянул в пакет.

– Класс! Я же говорил, что это будет эпично! – он взмахнул коробкой с новой видеоигрой, которую мы выбрали на эти выходные.

– Спасибо, Дрейк, – и я пнул Девона в лодыжку, чтобы заставить его двинуться к лифту.