– Ваша одежда промокла насквозь, поэтому я попросил Смеяну вас переодеть.

Кивнула и залпом сделала ещё несколько глотков. Просто неожиданно поняла, что он говорит не на русском языке, и при этом я его прекрасно понимаю. А с иностранными языками я никогда не дружила. Да и не похож его говор ни на английский язык, ни на немецкий, ни на французский.

Мозг все ещё лихорадочно искал какое-нибудь логичное объяснение всем странностям. Взгляд же снова зацепился за фляжку.

– А из чего отвар? – спросила я, наконец. Вдруг меня какими-то галлюциногенами напоили? Конечно, наивно полагать, что похитители будут настолько откровенны, что признаются в этом. Но чем черт не шутит?

– Лекарственные травы и соцветия, – расплывчато ответил мужчина, вызывая тем самым ещё большие подозрения. Ещё и голова внезапно потяжелела, намекая, что отдых бы не помешал.

– А что вы накапали в отвар из того флакона? – я кивнула на короб, в котором мужчина уже спрятал необычный пузырёк.

– Настой сон-травы, – он пожал плечами, спокойно наблюдая за моей реакцией. – Во сне организм быстрее восстанавливается. Так что, давайте-ка, юная мира, мы снова ляжем и не будем противиться дрёме, – он тем временем вытащил мешочек, укладывая меня обратно на жесткий матрас, и укрыл меня одеялом. Уже сквозь сон услышала его слова. – Я пришлю Михея, чтобы присмотрел за вами.

Была смутная надежда, что проснусь я уже в своей квартире. Но этого не случилось. В следующее мое пробуждение в повозке было уже сумрачно. Все ещё ощущалась качка, да и поскрипывание колес стало явственнее. Где-то неподалеку шел разговор, впрочем, слов различить я не могла. Рядом же дремал подросток, опираясь спиной на сундук. Михей? Мальчишке было лет двенадцать-тринадцать, хотя я могла ошибаться. Сейчас дети слишком быстро растут.

Пользуясь отсутствием наблюдателей, заглянула в декольте, приподняв сорочку. И убедилась в том, что это тело – не мое. Молодое и худощавое. Грудь небольшая и упругая, при этом ребра и тазовые кости выпирают слишком явно. А я никогда не была такой худышкой. Может, это из-за болезни? Ага, при этом я ещё и чудесным образом помолодела лет так на пятьдесят-шестьдесят. Против воли у меня вырвался истерический смешок, от которого тут же встрепенулся мальчишка. Я снова укрылась одеялом под самый подбородок и присмотрелась к Михею. На миг в его глазах мне почудилась радость, но он тут же насупился.

– Очнулась? – проворчал он. Кивнула, хотя была не уверенна в этом. Подросток помог мне приподняться, ухватив за плечи. А после поднял со дна повозки знакомую флягу и начал отвинчивать колпачок. Поднес флягу чуть ли не впритык к моим губам, но в этот момент у меня в животе сильно заурчало от голода. Я отвернула голову и просительно посмотрела в светлые глаза Михея.

– Я есть хочу. Сильно.

– Надо же? – ехидно протянул он. – Почему же тогда после казни отказывалась есть? Или всё? Отболело уже?

Казнь? Я пару раз растерянно моргнула, пытаясь сообразить, как реагировать, но голодный спазм снова скрутил желудок.

– Кормить меня не будут? – поинтересовалась я озадаченно. Зачем тогда лечили?

– Сейчас у мэтра Ведомира спрошу, – бросил Михей, двинувшись к пологу. Спустя пару секунд я снова осталась в одиночестве.

Так! И куда же я все-таки попала?

Вариант с сумасшествием оставим на потом.

Судя по допотопной повозке, обстановке внутри и грубой ткани, из которой была пошита одежда явно ручным способом, я оказалась либо в прошлом, либо в другом мире. Точнее можно будет понять, когда выгляну наружу.

Почему я так спокойно рассуждаю? Внучка меня как-то подсадила на легкие фэнтезийные романы, точнее она просто забыла свою книжку, когда гостила у меня. Зимой делать особо нечего, поэтому ту первую книгу я проглотила за два дня. Интернетом меня Леночка обучила пользоваться, когда я ещё осваивала сайт «Одноклассники». Так что недостатка в подобном чтиве о попаданках у меня не было. И если исходить из канонов, в своей реальности я умерла. Скорее всего, от гриппа. Как и почему я перенеслась сюда непонятно. И что мне теперь делать ума не приложу. Памяти владелицы этого тела у меня нет. А выдавать свое попаданство нет желания. В лучшем случае решат, что я сошла с ума. В худшем – сожгут на костре, как ведьму. В человеческой истории были случаи, когда и за меньший грех, обвиняли в колдовстве. Если же этот мир магический, то вариантов ещё больше: от принесения в жертву какому-нибудь божеству до эпического сражения со вселенским злом.

Против воли усмехнулась, обдумывая перспективы. Понимала, что лучше быть осторожной. Незаметно наблюдать и внимательно слушать, аккуратно расспрашивая окружающих. Надо понять как можно быстрее, в какой именно переплет я угодила. Слова о казни явно намекали, что не от хорошей жизни мира загнулась.

Раздавшийся от полога шорох вырвал меня из мыслей. Михей вернулся с котелком и краюхой хлеба, завернутой в полотенце. Мальчишка помог мне сесть, подпихав под спину уже знакомый мешок, и протянул котелок с бульоном. Знакомый запах тут же разбудил аппетит. Порывшись в одном из коробов, Михей протянул мне деревянную ложку.

– Спасибо, – хрипло откликнулась я и накинулась на бульон. Сама не заметила, как уничтожила его. А после невольно посмотрела на краюху хлеба.

– Мэтр сказал, что после длительного голодания тебе нужно аккуратно принимать пищу, – Михей недовольно поморщился, но все же продолжил. Интересно, кем он мне приходится? И отчего, так недоволен тем, что вынужден заботиться обо мне? – Если с тобой все будет нормально, то через пять минут я отдам хлеб. Но лучше не торопиться.

– А где мы сейчас? – спросила я, осторожно подбирая слова.