Когда-то озорные глаза цвета охраны теперь с застывшим посмертным ужасом направлены в небо, рот приоткрыт в немом крике, а конечности тела раскинуты, словно части поломанной куклы. Из остатков головы сочится мозговая жидкость с кровью, не желая быстро впитываться в промёрзлую землю.

Успокаиваюсь, переставая вырываться, следом меня отпускает Карим, а я, подорвавшись, всё же возвращаюсь к Ариэлле, вырывая из груди ещё тёплое сердце, и сжимая его в руке со всей силы, оставляя только тонкие безжизненные оболочки.

Опускаюсь на колени, понимая, что вот теперь точно…

«Всё!».

Краем глаза вылавливаю быстрое движение.

Миг.

И меня обнимают крепкие руки Марека, прижимая к обжигающей груди, в которой громко бьётся сердце. Облегчённо выдыхаю, а всё напряжение, вся боль, все попытки бегства, а после поиски, чтобы найти и наказать виновного во всех злодеяниях, вдруг словно исчезают, обращаясь в нескончаемый поток слёз. Чувствую, как Гретосс теснее прижимает к себе, поглаживая по голове, пытаясь успокоить, что-то мягко говорит, целует в макушку, после осыпая поцелуями лицо, и, запечатлевая на губах обжигающий крепкий поцелуй, словно желающий выпить всю мою боль и избавить от слёз.

— Ты справилась. Всё позади, — хрипло шептал волк.

Меня уже трясло от пережитого стресса, но раздавшийся сбоку тяжёлый вздох, вынудил вернуться в реальность.

Карим вновь лежал на земле, сдавливая руками грудную клетку.

— Твой брат, — рвано произнесла, заставляя истинного перевести взгляд.

Мы одновременно оказались подле оборотня.

— Карим, что она с тобой сделала? — обеспокоенно вопрошал Марек, срывая с себя джемпер, накидывая на оголённые бёдра брата.

Да, после обращения на Гретосс старшем вся одежда порвалась, но из-за обилия чужой и собственной крови, даже небольшого участка кожи не было видно.

— Грудь жжёт, — то ли прохрипел, то ли прорычал мужчина.

— Позволь помочь, — мягко обратилась, прикасаясь к похолодевшим пальцам руки.

Альфа Болгарии распахнул глаза, сверкнув золотом, вскоре окрасившиеся в серебро. У волка было слишком мало сил, он и сам осознавал, но всё же нашёл в себе силы оттащить меня от Ариэллы, что весьма глупо. На тот момент уже всё было покончено, опасность миновала.

— Неужели силы ещё остались? — едко бросил, закрывая глаза и морщась от боли.

Удивилась, что даже в таком состоянии, волк умудрялся ругаться со мной, хотя я не враг ему. По крайне мере после всего случившегося.

Не слушая более изречения Карима, попросила Марека поддержать руки брата, чтобы тот не шибко сопротивлялся. После приложила ладони к твёрдой груди, смахивая кровь и осознавая, что открытых ран нет, повреждения внутренние, а стоило прощупать магией органы, убедилась и в их сохранности.

— На тебе защита, Ариэлла отчаянно пыталась разрушить её, переборщив с силой. Защиту не сняла, но урон нанесла. Я попытаюсь локализовать магию, но гарантий не даю.

Мужчина дёрнулся, а затем коротко кивнул в знак согласия. Разговаривать ему было крайне тяжело.

Прикрыв глаза, пустила из ладоней короткие импульсы в стальную грудь, ощущая нечто постороннее, оплетающее сердце и…сжимающее его, нарушая работу сосудов и всех органов. Учитывая быструю регенерацию, организм восстанавливался, но вновь угасал, и от этого беспрерывного противостояния тратилось всё больше сил. Волк мог умереть, но очень медленно и мучительно.

Был один выход — высосать чужеродную магию, при этом не забрав на себя. Учитывая, что подобное делала впервые, то действовала наобум. Хуже не сделаю в любом случае.

Но вдруг что-то произошло.

На миг словно отключилась, а придя в себя, ощущала, как из ладоней сочится незнакомая магия, входя в мужскую грудь, и, аккуратно отлепляя клешни чужеродного заклинания, утягивая на свет. Когда щупальца заклинания Ариэллы коснулись меня, не испугалась. Внутреннее чутьё твердило, что всё идёт так, как и должно. И…

Магия впиталась в меня,…насытив, заряжая силами.

Дыхание Альфы нормализовалась, как и сердце стабилизировало свою работу, возвращая мужчину полностью в сознание.

— Левант! — позвала демона, привлекая к себе внимания двух волков.

— А этого чёрта на кой чёрт вызываешь? — проскрежетал Карим, приподнимаясь на локтях, а после садясь на твёрдой земле.

— Я не смогу перенести нас всех вместе, Гретосс, — устало выдохнула, прислоняясь к плечу Марека. — По одиночке — рискованно. Ариэлла мертва, но перестраховаться не повредит.

— Воу! — раздалось поражённое, и три пары глаз направлены на новое действующее лицо.

Герцог Ада выбивался из здешней…обстановки, в начищенных до блеска лаковых туфлях и в насыщенно-винном костюме тройке с белоснежной рубашкой. Мужчина оглядел разбросанные тела и их остатки, нахмурил брови при виде мёртвой ведьмы, а после перевёл взгляд своих золотых глаз на нас, сканируя конкретно меня, словно стараясь найти повреждения.