— Плохие девочки не кончают. Будь рядом со мной всю ночь, делай все, что скажу, и я вознагражу тебя позже, — он подносит пальцы к моему рту. — Вылизывай начисто.

Его пальцы касаются моей нижней губы. Я делаю, как он говорит, и открываю рот, чтобы высосать свое возбуждение.

— Хорошая девочка, — хвалит он. Тепло разливается по моему телу. Никогда в жизни ничьи слова так не воздействовали на мое тело.

— Давай вернемся на вечеринку, — говорит Виктор, ведя меня обратно.

Мне так и не удалось попросить его уйти, но вместо этого я остаюсь рядом с ним до конца вечера.

Мы даже танцуем.

И я игнорирую взгляды всех вокруг.

— Раздевайся, — приказываю я, и красивые красные губы Амайи приоткрываются.

Сегодня она выглядит потрясающе, я весь вечер хотел вернуться домой. Но нужно было, чтобы люди увидели нас вместе, и поняли, что она недоступна и принадлежит мне.

Мы вернулись в игровую комнату, и я приглушаю свет, зная, что ей так комфортнее; это почти романтично. Внутренне я качаю головой. Нет. Не стоит об этом думать.

Амайя повинуется и стягивает бретельки платья с плеч, позволяя мягкому шелку ниспадать по ее идеальному телу. Она цепляет пальцами трусики и легко снимает их.

— Ляг на спину и раздвинь ноги для меня.

Она делает несколько шагов назад, пока ее колени не упираются в матрас, и она падает на спину, затем начинает двигаться дальше, но останавливается. Ее туфли все еще на ней.

Она тянется к ремешкам, но я поднимаю руку.

— Оставь их.

Амайя кивает и молчит, продолжая покачиваться на подушках. Она раздвигает ноги, предлагая мне свою киску, как сладкий десерт, который я слишком скоро проглочу. Низкое рычание вырывается из моего горла. Сверкающее возбуждение манит меня, заставляя захотеть трахнуть ее, пока кровать не сломается.

Я подкрадываюсь к ней, вытаскивая распорную планку, которая спрятана на самом видном месте на столбике кровати. Пристегиваю ее лодыжки к планке, затем перехожу к запястьям. Снова привязываю ее к изголовью. Она пытается пошевелиться, но не может, краткая борьба посылает импульс к моему члену. Я снимаю галстук и пропускаю его сквозь пальцы.

— Не завязывай мне глаза. Я хочу тебя видеть, — она кусает губу, ожидая моего ответа.

Я поднимаю бровь. Обычно все идет по-моему. Но делаю, как она просит, и вешаю галстук на стул, вместе с остальной одеждой. Ее глаза жадно следят за моим телом, и, наконец, взгляд останавливается на моем члене.

Я хватаюсь за основание и провожу рукой вверх по себе, постанывая и представляя, что это она прикасается ко мне.

Провожу по кончику, собирая капельку предэякулята. Затем вытираю о ее губы. Она высовывает язык, пробуя меня на вкус.

— Я собираюсь трахнуть твое лицо, — говорю ей, предупреждая о том, что должно произойти.

— Но ты связал меня?

Я ухмыляюсь и оседлаю ее грудь, направляя свой член к ее рту. Она смачивает губы и открывает их для меня. Одной рукой опираясь о стену, а другой удерживая голову в удобном положении, я глубоко вхожу в ее горло.

Она стонет, и вибрация губ толкает меня вперед, желая большего. Я толкаюсь сильнее, чувствуя заднюю стенку горла. Ее глаза наполняются слезами, которые стекают по щекам, размазывая оставшийся макияж.

— Мне нравится видеть, как ты вот так плачешь, с моим членом во рту, — издаю сдавленные звуки, задевая заднюю стенку горла. — Это чертовски потрясающе.

Мои яйца сжимаются. Притягивая ее голову ближе, я уверен, что в этот момент она не может дышать. Но я жестко кончаю ей в горло и не вырываюсь, пока она не проглотит все до последней капли. Она жадно берет все это, и я выскальзываю, мой член размягчается.

— Ты в порядке? — спрашиваю, когда она делает глубокий вдох. Большим пальцем вытираю скатившиеся слезы и приподнимаю бровь, когда она не отвечает.

Но она кивает; у нее перехватывает дыхание.

— Ты так хорошо справилась, — хвалю ее. Она слегка улыбается, как каждый раз, когда это делаю. Не уверен, замечает она или нет, но мне нравится. — Ты моя хорошая девочка, поняла?

— Да, сэр, — говорит она, задыхаясь.

Она натягивает ремни, и я качаю головой, цокая: — Я с тобой еще не закончил.

Ухмыляюсь и хватаю ошейник и дополнительные ремни.

Ее глаза расширяются. Я не могу сказать, от паники или от любопытства.

Застегивая на шее ошейник, который купил специально для нее, я слежу за тем, чтобы он не был слишком тугим, а затем прикрепляю два отдельных ремешка к обручу у нее на шее. Я провожу рукой по ее телу, пока не достигаю перекладины между ее ног, и тяну вверх, ее колени упираются в плечи. Я использую ремни и привязываю к ним лодыжки, чтобы удержать ее на месте. Она вообще не может пошевелиться. Колени прижаты к груди, полностью разведены.