Что ж, а я искала. За два года моими собеседниками стали свыше 120 человек – мы встречались лично, а потом и в Zoom, когда пандемия COVID-19 наложила на весь мир ограничения. Многие из них тесно общались со старшими членами королевской семьи и придворными в неспокойные годы после смерти Дианы.

Именно на этой четверти столетия я и хотела бы сосредоточиться. Впрочем, самым замечательным в монархии оказалось то, что темы – и проблемы, – которые с ней связаны, то и дело повторяются, находя воплощение в таких человечных и простых смертных героях. Чтобы в полной мере понять происходящее в доме Виндзоров сегодня, нужно понять и силы, под воздействием которых он сформировался, будь то отдельные люди или исторические события. Поэтому книга разбита на главы, посвященные тем персонажам, которые оказали влияние на современную историю монархии. Это Диана, Камилла, Чарльз, Филипп, Маргарет, Эндрю и новое поколение – Уильям, Гарри, Кейт, Меган – с семьями. Мы совершим путешествие во времени, вернувшись к годам Второй мировой войны, и будем двигаться навстречу девяностым. Увидим, как развивалась Британия нулевых и как Лондон достиг своего пика к Олимпийским играм, переживем раскол общества во время Брексита и общую боль мировой пандемии. Встретимся с премьер-министрами и влиятельными придворными, королями пиара и скромными прихлебателями, любовниками, соперниками и даже заклятыми врагами. Проанализируем слои аристократического общества и сложные взаимоотношения между королевской семьей, средствами массовой информации и публикой.

В итоге, позволю себе надеяться, мы наконец станем чуть ближе к пониманию женщины, которая важнее всех: Королевы.

Если бы только Меган могла прочитать эту книгу до того, как собрать вещи и сесть в самолет, который унесет ее от дома в Торонто в Англию, где будущая герцогиня начнет планировать свадьбу с младшим сыном наследника британского престола… Тогда она поняла бы, что в мире нет корпорации более влиятельной, чем Фирма [3] .

Если взглянуть на британскую монархию начала XXI века, облако черной меланхолии, которое накрыло не только членов королевской семьи, но и их друзей, слуг и тех, кто привык жить за их счет, становится почти осязаемым. В 2006 году, спустя почти десять лет после смерти принцессы Дианы, я собирала материалы для ее биографии, и поиски то и дело приводили меня в разбросанные по всему Лондону обшарпанные служебные квартиры тех, кто когда-то работал на Фирму. Запах ковров, лежавших в подъездах этих домов, неизменно пробуждал во мне тоску, рождая мысли о постепенно наступающей старческой слабости и бессмысленном, хоть и благородном самопожертвовании. На третьем этаже вечно гас свет: так были настроены таймеры на лестничных площадках. Дверь, в которую я стучала, обычно вела в маленькую двухкомнатную квартирку, уставленную книжными шкафами, на полках которых ютилось множество изящных мелочей – реликты жизни и службы во дворце. Но что все эти люди получили в обмен на благоразумие и верность институту монархии? «Одобрение» Королевы, акварель работы Сигоу и несколько благодарственных писем за высочайшей подписью.

Заметнее всего этот упадок был на поминальной службе по кузену Королевы, светскому фотографу лорду Патрику Личфилду, которая прошла в марте 2006 года в Гардс-Чапел в Веллингтонских казармах Вестминстера. Я оказалась на ней потому, что часто работала с очаровательным и вежливым Личфилдом в начале восьмидесятых, когда была редактором Tatler. Однажды мне довелось даже провести весьма шумные выходные в его обществе, освещая Гран-при Монако. Компанию нам тогда составили еще двое легендарных фотографов: Хельмут Ньютон и Дэвид Бейли.

В тот дождливый день часовня была заполнена в соответствии с придворным циркуляром. Присутствовали пятидесятипятилетняя дочь Королевы, принцесса Анна (ее официальный титул – королевская принцесса), и Камилла Паркер-Боулз, всего лишь год тому назад, после свадьбы, получившая титул ее королевского высочества герцогини Корнуолльской. За спиной некогда бравого бригадира Эндрю Паркера-Боулза, экс-супруга Камиллы, облаченного в церемониальный наряд, заняли места на церковной скамье бывшие король и королева Греции. Камилла и Эндрю и после развода продолжали то и дело пересекаться в обществе. Людей, незнакомых с деталями королевского этикета, до сих пор удивляет тот факт, что Эндрю благословил брак Чарльза и Камиллы во время службы в часовне Святого Георгия и после этого отправился смотреть вместе с Королевой скачки Гранд-Нэшнл в боковой комнате Виндзорского замка.

– И никто больше не встает, когда входят греки. Разве это не ужасно? – прошипел Уильям Тэллон, бывший управляющий королевы-матери [4] . Он также сделал вид, будто очень удивлен отсутствием Елизаветы II на поминальной службе: – Она ведь его двоюродная сестра.

– Вот только она для него была сестрой больше, чем он для нее братом, – заметил стоявший справа от него Хьюго Виккерс, придворный биограф, и эти слова идеально описали отношение королевской семьи ко всем остальным. Принцесса Анна, сидевшая рядом с греческой делегацией, выглядела неряшливо одетой и неприветливой, при взгляде на Эндрю Паркера-Боулза на ум немедленно приходил коктейль с розовым джином. Дряхлый лорд Сноудон, бывший муж принцессы Маргарет, сестры Королевы, был явно не в духе и не скрывал этого, когда сын помогал ему опуститься на сиденье. Голову герцогини Корнуолльской, облаченной в узкий костюм, напоминающий форму стюардессы, венчала похожая на коробку шляпка. Все эти люди могли позволить себе лучшего стоматолога с Харли-стрит, но у каждого из них были больные зубы в по-королевски безупречной улыбке.

До чего это было печальное зрелище, когда они покидали часовню! Даже представители младшего поколения выглядели бледными и недовольными. Стоило любому из них заговорить, как Тэллон склонялся ко мне, чтобы упомянуть проблемы с наркотиками. Как же не хватало здесь яркого появления во вспышках фотоаппаратов высокой светловолосой принцессы Дианы. Кто-то из гостей утверждал, что позже видел бригадира Паркера-Боулза – в том же костюме, что и на поминальной службе, – в лондонском метро: он буквально висел на поручне. Каплю очарования в это грустное сборище представителей королевской семьи удалось внести только Марии Кристине, принцессе Майкл Кентской, дворянке из Силезии, до брака работавшей дизайнером интерьеров. В конце 1970-х годов она вышла замуж за его королевское высочество принца Майкла Кентского, двоюродного брата Королевы. После того, как газета The Mirror опубликовала материал об отце принцессы, служившем в СС, Диана стала называть ее Фюрершей. Впрочем, шагая по проходу между церковными скамьями, принцесса Майкл Кентская – длинные светлые волосы прикрыты элегантной черной шляпкой, мелкая вуаль не скрывает широкой улыбки – напоминала скорее валькирию. Вероятно, ей приходилось стараться за двоих: ее супругу в жизни удалось разве что отрастить бороду, усилившую его сходство с императором Николаем II, и спуститься с седьмой на пятьдесят первую строку в списке наследников престола.

В тот день стало особенно ясно: в королевском дворце снова воцарилось оцепенелое спокойствие, раздражающее журналистов и дарившее членам дома Виндзоров долгожданный отдых, за который они были так благодарны. Им непросто далась эта борьба за покой.

Диана погибла в 1997 году, и Королева ясно дала советникам понять – такое никогда не должно повториться. Под «таким» подразумевалась невероятная популярность принцессы, ставшая проблемой для британской монархии, поскольку яркая личность затмила всех членов королевской семьи и этой личностью не была ни Королева, ни наследник престола. В комнатах и башенках дворца звучала, как заклинание, одна и та же фраза: «Нам не нужна вторая Диана». Пресса, общество и подрастающее поколение Виндзоров должны были четко понимать: корона – не социальный лифт, дальние родственники семьи – не монархи. Только действующий правитель и прямые наследники имели значение. Только они могли говорить о своей принадлежности монархии. Все остальные – даже те, кто смотрел с балкона Букингемского дворца на пролетающие в небе в честь дня рождения Королевы истребители – нужны были для того, чтобы служить славному образу Короны, поддерживать его и улучшать. Да, все они из знатных родов, но им суждено лишь готовить сцену для исполнителя главной роли.