Вой становился все ниже, а затем затих, превратившись в инфразвук.

– Значит, я действительно быстрее них двигаюсь к центру! – Мелькнуло в голове у Вари.

Но почти сразу впереди что-то изменилось. И вместо бока Евгения Петровича она увидела сильно вытянутые в её направлении руки. Варя бросилась в сторону, обожглась, нырнула обратно, но и справа обжигающе повеяло льдом. Она подпрыгнула, надеясь проскочить выше учёного, но не успела. Евгений Петрович крепко прижал её к себе.

– Куда же ты бежишь, котик? – Почти ласково спросил он. – Разве не знаешь, что наши поступки здесь отражаются, как на будущем, так и на прошлом? Ты сейчас такого натворишь…

И тут Евгений Петрович увидел прибор на её ошейнике.

– Так-так… - Пробормотал он, и глаза его стали совершенно холодными. Он потянулся к ошейнику, отпустив одну руку. И Варя тут же рванулась прочь.

– Не так быстро. – Сказал Евгений Петрович, держа её за шкирку одной рукой. И завыл. А эхо этого воя, отразившись многократно от спиральной проекции их пути, метнулось куда-то ещё, словно пробив дыру в самой реальности.

– Смотрите, я нашел его! – Выл Евгений Петрович, а Варя почему-то его понимала. – Он здесь! Он со мной! Мы победили!

Варя почувствовала, как из пустоты на них уставились миллиарды недобрых глаз. И тогда она сделала то, чего сама от себя никак не ожидала: она вцепилась зубами в руку Евгения Петровича, обхватила её передними лапами, с острыми, как иглы когтями, и принялась колотить задними лапами, раздирая кожу длинными тонкими порезами.

Евгений Петрович закричал и попытался стряхнуть её со своей руки. Но Варя продержалась ещё секунду, и, подгадав направление прыжка, разжала когти. Метнулась в клокочущую черноту центра установки, чувствуя, как раскалённые потоки времени раздирают её плоть на молекулы.

Сзади снова раздался страшный вой. Евгений Петрович попытался броситься за ней, но огромная масса его тела сопротивлялась перемещению, а поток обжигал и задерживал гораздо сильнее. Ему только и оставалось протягивать пустые руки и беспомощно кричать.

Это последнее, что успела заметить Варя, прежде чем сзади всё растворилось в ослепительном белом свечении.

Темнота впереди неожиданно закончилась, и Варя вывалилась из потока прямо в центр лаборатории. На неё удивленно смотрели два человека. А она задыхалась от боли и ничего не могла произнести. Но потом собрала оставшиеся силы и бросилась к ядру. Вернее, ей показалось, что она бросилась, на самом деле это был довольно медленный поход на подкашивающихся и постоянно заплетающихся лапах.

У неё еще хватило сил сунуть голову в центр лабораторной установки, вытолкнуть лежавший там шарик и положить новый прибор на контрольную точку. А потом она поняла, что запустить установку нужно снаружи. Снять прибор с ошейника кошачьими лапками не было никакой возможности.

И она оглянулась на людей. Во рту стоял отвратительно солёный вкус крови.

– Кыся? – Удивленно спросил Тимкин папа. – Ты что тут делаешь?

А мама смотрела на кровавый след, тянущийся от ослепительно белого потока к котику в центре установки.

– Если это то, о чем я думаю, - сказало она, внимательно глядя на Варю, - значит, у них всё получилось. Но от кого же ты так бежишь, моя сладкая?

Папа подошёл и снял с Вари ошейник, вытащил её из установки.

– Гиперкомпенсация… - прошептала она, теряя силы. – Евгений Петрович…

Родители Тимки переглянулись.

В этот момент ослепительный поток времени протаял и в лабораторию ворвался знаменитый учёный, тряся перед собой обожжёнными руками.

– Стойте! – Кричал он. – Вы не понимаете, как это работает!

– Прекрасно понимаю. – Сказал папа.

– Вот, и я теперь понимаю. – Недобро посмотрела на Евгения Петровича мама, и запустила установку.

Мир вокруг стал фиолетовым, ударил гром, завибрировав, словно кусок резины, и ослепительный поток остановился.

А Варя потеряла сознание.

Время остановилось, воспоминания возвращались нехотя. Варя не сразу смогла понять, кто она и почему вокруг темно. Но затем навалившаяся на неё пустота перестала быть просто чёрной. Рядом что-то находилось. Едва различимое на уровне ощущений. Сознание девочки потянулось туда, но плотный мрак внезапно отпрянул в сторону и снова стал неосязаем. Тогда она хотела напрячь зрение, чтобы догнать ускользающее ощущение. И ей показалось, будто во мраке зашевелилось что-то огромное. Словно океан, смывающий песчинку с берега во время шторма.

Понимая, что сейчас снова потеряет его, Варя попыталась дотронуться, но ничего не почувствовала. Тогда она прошептала:

– Я тебя вижу.

Мрак запылал нестерпимым светом, словно наконец-то обратил на неё свое внимание. Громовой голос раздался со всех сторон и одновременно изнутри. Настолько мощный, что ещё чуть-чуть, и сознание разлетится на отдельные бессвязные мысли.

– Она смотрит на нас. – Удивленно завибрировала пустота.

– Ей кажется. Здесь нельзя смотреть. – Ответил мягкий, но не менее сокрушительный голос.