Усиленные рефлексы позволили Марку среагировать, но на тоненького. Отскочил, а земля аж содрогнулась от рухнувшего метеором супостата.

Перед его лицом просвистели когти. Посыпались быстрые удары. За гранью разумного и возможного, но это для обычного человека, а он таковым уже не являлся. И всё равно двигаться приходилось на пределе его текущих возможностей, пока он привыкал к невероятному темпу боя.

Когти столкнулись несколько раз с усиленным копьём. Оружие человека выдержало, а столкновение отдало мощными импульсами по рукам. Блокируя и контратакуя, он вдобавок к Силе Повелителя активировал и свою новую плюшку Благодать Повелителя.

По его рукам пробегали волны узоров, погружаясь в плоть и накачивая мышцы бурлящей силой, давая дополнительные миллисекунды в ударах, что позволяло сражаться с тварью на равных.

Он бы мог подумать и порассуждать о тяжестях бытия или чём-то в духе «как же тяжело и я на грани», но на это, тупо, даже не было сил и возможности.

Концентрация достигала пика, и если бы он сейчас взглянул на себя в зеркало, то увидел бы, что и его вески покрывает мелкая сеть этих шестиугольных узоров. Тут она больше всего походила на соты. Микроскопические и максимально сконцентрированные.

Именно во время ударов и пиков напряжения от них к рукам и другим частям тела пробегали волны загадочной энергии, которая позволяла ему выдерживать такой чудовищный темп.

Если Сила Повелителя работала пассивно и постоянно, вообще не заставляя прилагать никаких усилий. Благодать расходовала силы. А срабатывала всё чаще в полуавтоматическом режиме, где-то на подсознательном уровне, а где-то Марку всё же приходилось посылать мысленные команды, отжирая всё больше выносливости.

Размен ударами, словно в фильмах про боевые искусства продолжался. В тех, где встречаются почти два равных по силам мастера и выискивают слабые места друг у друга, но не могут нанести сильного урона.

Так и Марк с этой дымчатой тварью не могли.

Она прошлась когтями по его руке вскользь, но зацепила лишь одежду. Он же едва достал до её шкуры, погрузив остриё немного в дымку. Один-один вроде бы, но почти сразу Марк успел углядеть брешь и атаковал.

Мимо. Копьё со свистом рассекло воздух, в том месте, где только что находился враг.

На этот раз существо отпрыгнуло назад. Прошелестев по пожухлой примятой листве и оставив две борозды.

И Марк, наконец, увидел своего оппонента, потому что дымка начала рассеиваться.

Перед ним находилось нечто уродливое, но весьма знакомое, что-то… даже очень родное, можно сказать, предок.

Правда, немного изуродованный силами, которые делают из живых существ неживых. Такую дрянь некротикой обычно называют. А виноваты, как обычно, некроманты, но тут ещё можно поспорить. В случае Марка он всё же больше думал на систему. Однако рассуждать на темы о лоре этого места, он будет как-нибудь потом.

Тварь осторожно двинулась по кругу, словно изучая его. Марк делал то же самое.

Мускулистое отродье, то ли результат странного эксперимента, то ли плод от неудачного любовного интереса обезьяны и гуля осторожно двигалось напротив него, выдерживая дистанцию.

Оно смотрело горящими красными глазами. Тварь больше всего по внешнему виду напоминала шимпанзе, но очень крупное и к тому же лысеющее, что делало его схожим с гулем. Догадки могли оказаться верными, ну у них и вкусы тут. В копилку похожестей прибавлялась гипертрофированная мускулатура, обнажённая в тех местах, где шерсть и даже кожа слезла. Губ тоже нет, зубы заострённые. Оружием выступали когти, украшавшие верхние лапы.

Марк жалел, что здесь нет системных названий. Ему было интересно, как называлась это чудище. Хотя он мог пока не видеть названий своих врагов, возможно, из-за особенностей своей личной системы — Сферы.

Гулеподобная обезьяна пока ходила на четырёх лапах, но иногда поднималась на две для устрашения. Скалила зубы и утробно гулко рычала. В такие моменты он заметил, что когти у монстра на лапах выдвигались подобно кошачьим.

Марк уже передохнул и готов был продолжать.

Он проанализировал поведение своего врага и не собирался его жалеть. И уже тем более ждать. Кто знает, сколько ещё таких тварей может его здесь поджидать.

Поведение обезьяны наводило на мысли, что эта дымка, которая её окружает, может быть способностью, и тварь выжидает, пока она откатиться, поэтому и не нападает сама.

Сделав глубокий вдох, Марк собрался и шагнул в её сторону, а обезьяна отпрыгнула и оскалилась. Остатки шерсти поднялись дыбом, но в некоторых местах они, наоборот, опали вместе с омертвевшей кожей, обнажая плоть и подтверждая предположения, что это существо всё-таки нежить.

Марк сделал ещё несколько шагов, а обезьяна продолжала отпрыгивать по дорожке и скалиться, не подпуская человека к себе.