На этом официальная часть закончилась. Прессу и других товарищей попросили удалиться. Я опущу без описания тот момент, что некто из прессы пытался как-то остаться незамеченным. Все безрезультатно.

Работа конференции продолжилась оглашением секретарем НТК регламента работы. Итак, генеральным директорам предлагалось доложить о выполненной работе. Время доклада и показ хронологии подготовки экипажей – в течение 2-х суток, для каждого КБ. Работу НТК закончить через семь дней. По результатам НТК, в трехмесячный срок, должен быть осуществлен запуск первого межпланетного, управляемого человеком корабля. Первым предлагалось заслушать генерального директора КБ номер один.

После небольшого перерыва на трибуну поднялся генеральный директор КБ1 – Гортензий Меттий Альбертович, известный своими достижениями в области конструирования транспортных космических кораблей (ТКК) многоразового использования. В скромном докладе, но обоснованном на выводах мировой науки, «сухих» цифрах, формулах, законах Меттий Альбертович изложил принцип действия, устройство корабля. Доклад о подготовки экипажа не выходил за рамки общеутвержденного плана подготовки космонавтов, с учетом нюансов и специфики выполняемых работ. Документальные кадры, отображаемые мониторами, наглядно

подтверждали доклад. Участники конференции были максимально внимательны, много записывали. Слово шло о современных технологиях, которые успешно будут использованы в промышленности после окончания проекта. Об этом знали все, даже представители КБ и были умны в том плане – как бы подороже продать свою технологию. Все реально. Время первых закончилось. Пришло время имущих. Итак, на экране экипаж успешно справлялся с работой по управлению космическим кораблем.

В заключении докладчик отметил, что выполненная работа – это есть священный долг его как патриота своей Родины, так и коллектива в целом, а т. же поблагодарил мировую общественность за оказанное доверие и помощь. Содоклады, с наглядным отображением проделанной работы и успехов длились в течении дня, без перерыва. Условия приема информации позволяли чувствовать комфорт без перерыва на прием пищи. Встроенные в кресло выдвигаемые столики служили одновременно и для совершения пометок в блокнотах, и для размещения продуктов питания с фуршетного стола, тут к месту оказалась белорусская «Зубровка» (замечательный продукт, для активизации условий памяти); кресла, помимо вращения вокруг оси, что позволяло улавливать видео с мониторов в режиме 3D, имели способность массировать по принципу японских кресел Yamaguchi и обеспечивать кислородным режимом по необходимости. Замечу, как автор, что условия комфорта были излишни. Зная людей науки! О, это особая когорта людей! Это люди хуже (лучше, какое слово кому больше нравится или считается уместным) аскетов. Эти люди готовы получать информацию даже на пеньке, когда это интересно, когда это нужно. Так что комфорт – необязательное условие работы, но повторюсь, создание атмосферы праздника, переход в новую эпоху освоения космоса. Так вот, все присутствующие в зале делали вид, что слышат и видят это впервые, ожидая увидеть и услышать ноу-хау. Наглядно существовал шпионаж (или так называемое заимствование идей друг у друга). Кто-то придумывает замок, кто-то в это же время придумывает ключ к этому же замку.

Доклад закончился в 18-00 мск и был отмечен одобрением почти всех членов комиссии. Бурные аплодисменты послышались со стороны первой колонны. По окончании аплодисментов, председатель НТК, генеральный директор Государственной корпорации «Роскосмос», Комаров Игорь Анатольевич, известный своими прежними заслугами и мудростью отметил, что доклад окончен, и вопросы к докладчику переносятся на следующий день. Для участников же конференции предложен ужин в банкетном зале. Это оказалось приятной новостью, поэтому немногие и заметили, что ложа №3 была пуста, и никто из представителей КБ3 в банкетном зале не присутствовал.

………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….

Глава 3

Игорь Владимирович Шмидт рос пареньком смышленым. Как многие в школе любил спорт, с удовольствием принимал участие в подвижных играх, порой был заводилой в юношеских мероприятиях, то, посещение бара, кафе, вечерних прогулок, походов за город, Очень любил общаться с яркими личностями (интересен был стимул и навыки «первых»), активно заводил новые знакомства. Здоровье имел редкое, ум активный. Учась в школе, слыл стабильным «середняком». Отлично замечал, где хорошо, где плохо. При этом считал, что жизнь – всего лишь то, что доставляет удовольствие, однако никогда не признавал поступки, за которые бы смог перестать себя уважать. Так, не особо утруждая

себя учебой, закончил одиннадцатый класс и поступил на вечерние обучение в авиационный институт. Обучение платное, а учиться надо. В свободное время подрабатывал в авторемонтной мастерской. В первое время работу выполнял по необходимости и не больше, чем скажет мастер, но вскоре заинтересовавшись и устройством автомобильного двигателя и подвески так, что ремонтировать, проводить техническое обслуживание авто к нему приезжали со всего района. За серьезный подход, умелые руки, в свои 20-ть уже величался не иначе как Владимировичем. Да и, учась в авиационном институте, время даром не терял, что говорится – прозрел, каждый встреченный вопрос разбирал досконально и самостоятельно и с преподавателями. Библиотека и интернет стали лучшими друзьями. Не буду лукавить, понимая, что знания Шмидта фундаментальные, некоторые преподаватели старались его не затрагивать на занятиях – не задавали «лишних» вопросов, ставили «отлично» на экзаменах. Но были и такие, кто, решив поумничать, потом вели долгую беседу, отвечая на некорректные вопросы, но теперь уже Шмидта. Другие наставники, видя студенческий азарт Игоря, поощряли за его усердие. Как старшие наставники подначивали не злобливо: «Не поймем, ты вроде бы Шмидт, так чего же тебя к железу потянуло? Ты же путешествовать должен!» Игорь отшучивался: «Еще успею», – а сам еще усерднее рылся в учебниках. И в учебе и в работе для него оказалось, как это там говорится – «невозможного мало». Проректор вуза по научной работе, участвуя в слушании Шмидта И.В. по защите диплома на тему: «Современные подходы к созданию космического аппарата контактного исследования планет солнечной системы», сказал: «Позволю себе заметить, молодой человек, что вас ждут хорошие перспективы». На что Шмидт ответил: «Вернусь из армии – увидим». Ответом профессор остался недоволен.

Предки Игоря коренные волжане никак не могли вспомнить истоки своей звучной фамилии. Ходили слухи между «своими», что еще прапрадед был сослан за вольнодумие (по доносу) в низовье Волги, женившись на здешней казачке, занялся хозяйством, «нарожал» детей, но, вскоре, был прощен и отозван на старую службу. Волжская казачка отказалась отбыть с ним. Вот с этого момента генеалогическое древо и тянет свои ветви, скрытые ранее прапрабабкой Феклой. Бабушка всегда говорила, что девки их рода красивые, а мужичков то своих почему-то лаской не баловала (говорят, что это наследие рода).

Толи от того, что Игорь был по фамилии Шмидт, то ли от высказывания бабки Пелагеи (внучки бабки Феклы), но имел он странность – летом, на месяц, а то и более, заберется в самый глухой уголок на Волге, где находился им же срубленный домик и наслаждается свободой. Довольствовался не многим – ловил рыбу, ставил капканы, доил чужих коров, дружил с волками. Из еды брал с собой соль да муку. Сам удивлялся, что нередко рискуя жизнью в одиночестве, но опять и опять возвращается к себе, как он говорил «маленькое имение». Может быть, что в одиночестве было лучше всего мечтать. В голове, стройной чередой, рождались планы посещений других планет, галактик, представлял себя в другом пространстве, звезды манили его. В какой-то момент, он даже ясно видел свою будущую жизнь, щипал себя, проверяя – на земле ли еще находится.