Я посмотрела сквозь дырку на мокрую обезьянку, она сидела на полу и как будто махала мне вытянутой вверх лапкой. Вернув покрывало на место, я заглянула в ящики и оценила запасы лука, моркови и картошки, а затем отправилась в детскую.

Ольчик продолжала заниматься за столом. Я почувствовала, что отсидела ноги, и взяла скакалку. Через несколько минут я задала сестре любимый вопрос:

– Оля, Оля, а ты умеешь так? – Она увлечённо писала и не сразу обернулась. – Оль, ну Оль, каникулы ведь, что ты там пишешь? А на одной ноге ты умеешь прыгать?

– Умею, – отмахнулась сестра, улыбнувшись краешком губ, и вернулась к своему занятию.

– Раз умеешь, тогда покажи, – не унималась я, пыхтя, как носорог.

Мама говорит, что я родилась семимесячной и до трёх лет спотыкалась на каждой ступеньке, быстро уставала и была меньше своих сверстников. Наверное, поэтому сейчас после двадцати с лишним прыжков на скакалке я пыхчу, как паровоз.

– Уф, устала, – подошла я к зеркалу и взглянула на свои розовые щёчки.

– Оль, а Оль, смотри, я такая же красная, как наши паровозики на занавеске.

Приблизившись к сестре, я осмотрела стол. Из-под оргстекла размером с крышку стола с открыток на меня смотрели зверушки и модные артисты. Немного подумав, я взяла в руки первое, что попалось. Это была зелёная книжечка. Читать я ещё не умела, поэтому спросила у сестры, что в ней написано.

– Это словарик молдавского языка.

– А я, когда пойду в школу, тоже молдавский буду учить?

– Будешь, только не молдавский, а румынский.

– А ты его учишь?

– Учу.

Я снова посмотрела на красные занавески с паровозиками и спросила:

– А вот скажи, как по-румынски будут занавески?

Тут сестра, еле сдерживая улыбку, оторвалась от своего дела, повернулась ко мне и шёпотом сказала: «Perdele».

Не веря своим ушам, я тихонько придвинулась к ней и так же шёпотом переспросила: «Как?»

Сестра, покраснев, ответила, и тут разразился смех. Было стыдно и смешно, ведь в нашей семье даже слово «попа» не принято произносить вслух. Мы от души похохотали. Немного успокоившись, я схватила проходящую мимо Муху и снова спросила:

– А как будет кошка?

Сестра опять засмеялась и еле выдавила из себя: «Pisica».

– Фу, какой смешной язык!

Я опять не могла успокоиться от смеха и трясла бедную Муху в своих руках до тех пор, пока она меня не поцарапала.

– Ещё, ещё что-нибудь смешное скажи!

На радостях я обняла и поцеловала сестру. Она всегда придумывает мне весёлые развлечения.

– Dulaper, – насколько могла серьёзным голосом произнесла Оля. Было уже не так смешно, но мы всё равно смеялись.

На шум пришла мама и сказала, что уходит в школу помогать Серафиме Фёдоровне. Суп на плите, а бабушка скоро придёт.

С видом нашкодивших котят мы, ещё немного подёргиваясь от смеха, обняли и поцеловали маму. Оля проводила мамочку и замкнула дверь. Чёлка на её русой голове взъерошилась от смеха, и она привычными движениями причесала её набок у зеркала.

Оля повернулась ко мне и сказала уже серьёзно:

– Вспомни и назови свой адрес.

– Улица Независимости, 4/2, квартира 82, – быстро отчеканила я.

– Хорошо, а теперь выучим на молдавском.

– Strada Independenta, patru fractiune doua, apartament optzeci si doi.

Тут мне стало не до веселья, но на помощь пришла бабушка.

– Тютюречки мои, как же я соскучилась!

Бабушка Лиза крепко обняла нас. Подала сестре ридикюль, а мне белую накрахмаленную шляпу. Бабушка у нас знатная рукодельница, всё, что она носит, сшито или связано её руками.

– Я принесла вам печенье и платьишки.

– Спасибо, бабуля, – ответили мы хором.

Первым делом мы отправились мерить наряды. Мне бабушка сшила джинсовый сарафан из старой Олиной юбки. Малюсенький кармашек на груди открывался с помощью золотистой молнии, а застёжки такого же цвета держались на сиреневых пуговичках в форме ромашки. А для Оли бабушка приготовила лёгкое крепдешиновое платье в цветочек.

– Красотулечки мои, – обняла нас бабушка. – Переодевайтесь и пойдёмте обедать.

За обедом мы строили планы на лето: будем купаться в озере на даче, ездить в гости с ночёвкой к бабушке и двоюродным братьям. Полетим на мамину или папину Родину. Мама родилась на Урале, в селе Косой Брод. Когда ей исполнилось десять лет, она с семьёй переехала в Киргизию, и там познакомилась с папой. Почти каждый год мы летаем на север или юг повидаться с родственниками, ведь мой папа работает начальником смены радиобюро в аэропорту и может достать билеты по льготе.